“Со Пскова я, странница, пришла собачку говорящую посмотреть”, — эти булгаковские строчки сами собой вспомнились после звонка помощника корреспондента московского бюро японской газеты “Асахи Симбун”.
“Мы прилетаем посмотреть, достроен ли у вас хирургический корпус после прямой линии с президентом”, — услышали мы удивительные слова. Что ж, приезжайте! Смотрите!
Откуда гость?
“Асахи Симбун” (в переводе “Утреннее солнце”) — крупнейшая национальная газета Японии. Ее начали выпускать аж в 1879 году в Осаке. Сегодня же она является общенациональным изданием с ежедневными тиражами около десяти миллионов экземпляров — газета выходит утром и вечером. У “Асахи” около трехсот бюро, в том числе — в Москве. И господин Накагава работает именно там. Он и прилетел в Апатиты вместе с помощником, буквально на полтора дня.
— Я смотрел в декабре пресс-конференцию российского президента Путина, где журналисты задавали вопросы о том, как простой человек может задать ему вопрос, — рассказывает Хитоки Накагава. — И я вспомнил, что такой случай был летом, когда девушка из Апатитов обращалась к президенту со своей бедой.
Напомним, что в ответе президента прозвучало буквально следующее: “Либо эту надо достроить, либо старую восстановить больницу”. А потому и приехал корреспондент московского бюро японской газеты “Асахи Симбун” в Апатиты поглядеть, как достроили и что восстановили.
Мы показали коллеге здание недостроя, апатитской больницы, поликлиники. Он удивлялся: неужели в хиркорпусе никогда никого не лечили, здание-то вон какое! Спрашивал: а правда, что за номерком в пять утра нужно очередь занимать? Проверять пошел сам, очереди не обнаружил, с посетителями поликлиники пообщался.
— Я нашел даже больше материала, чем планировал. Конечно, я очень благодарен людям, которые много говорили без стеснения, делились своими мнениями, — говорит он.
У господина Накагавы было много вопросов. И он, да, настоящий профессионал, подготовил их заранее. Как бы далеко ни пытались уйти от сути разговора собеседники под воздействием эмоций или воспоминаний, он тактично возвращал их к тому, что хотел бы выяснить. Кстати, многие вопросы из его списка совпали с теми, которыми задавались в свое время мы. Например, почему редакторы прямой линии выбрали именно обращение девушки из Апатитов? Почему Дарья не поехала в Мурманск, в областной онкодиспансер? Тут мы все можем только предполагать, ведь на вопросы никто так и не дал ответа.
Еще японскому журналисту было непросто понять, почему, если у тебя есть номерок на прием к врачу на 11 утра, ты попадаешь в кабинет только в час дня. Ну как объяснить, что отведенных 20 минут может не хватать для одного больного, ведь люди, больные раком, требуют иногда особого подхода. А если учесть, что у нас онкологический прием вел врач, который вынужден был совмещать его с основным, хирургическим, который тоже мог затянуться… Зато Хитоки Накагава искренне обрадовался, что Дарья Старикова чувствует себя лучше и даже смогла на новогодние праздники побывать дома. Еще он интересовался, были ли негативные отзывы, что, мол, этой девушке повезло, потому что она до президента дозвонилась, а у остальных нет никакой надежды. И, самое главное, помогла ли прямая линия решить проблемы медицины в Апатитах. На последний вопрос нам было тяжелее всего ответить… Потому что перемены есть, но все они были запланированы до прямой линии.
Как мы вам?
На Севере Хитоки Накагава бывал — в норвежском Тромсе и даже на Шпицбергене.
— Я давно хотел посетить Мурманскую область, те журналисты, что работают в России, знают о ней. Хотя моя территория — Сибирь и Дальний Восток, рад бывать и в других регионах, общаться с людьми. Думаю, нашим читателям будет интересно прочесть о северянах, которые находятся так далеко от Японии.
Всегда интересно знать, как рассказывают о тебе и твоей стране иностранные журналисты, как подается информация.
— Между Японией и Россией есть многолетний территориальный спор, дискуссии о котором то затихают, то начинаются с новой силой, — рассказывает господин Накагава. — И в японских газетах чаще пишут о политике, нежели о простых людях. Во времена СССР Япония была страной очень закрытой, и до сих пор самый известный русский для японцев — это человек по фамилии Громыко, мрачный мужчина в строгом костюме. Многие японцы уверены, что все русские выглядят, как Громыко. А потому для них странно узнавать, что русские люди могут быть веселыми, общительными, расслабленными, больше даже похожими, скажем, на итальянцев, испанцев или жителей Латинской Америки.
Напомним, Андрей Громыко — советский дипломат, с 1957 по 1985 год был министром иностранных дел. В 1944 году участвовал в конференции по созданию ООН. Девиз всей дипломатической деятельности Громыко: “Лучше 10 лет переговоров, чем один день войны”. По оценке министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, Громыко был “великим дипломатом советской эпохи”.
— Что касается взаимоотношений России и Японии, то сейчас оба государства меняют правила получения визы, легче стало получить электронную, — продолжает господин Накагава. — Ваш президент близок японцам из-за увлечения дзюдо, у нас пишут, что он сильный лидер, сравнивают с японским премьером, который впервые за долгие годы тоже выглядит сильным. К тому же мне кажется, что у россиян менталитет более азиатский, нежели европейский, и это тоже сближает.
Почему нам тепло
Хитоки Накагава работает в России уже три с половиной года, мечтает, что контракт продлят до лета — хочет увидеть чемпионат мира по футболу.
— Я живу в Токио, по первой специальности — экономист, пришел в журналистику из банковской сферы. Писал критические обзоры на работу крупных компаний, таких, как “Тойота” или компании-поставщики электроэнергии (все они в Японии частные). Однажды так вышло, что человек, которого я очень критиковал, стал моим соседом по дому, и это было напряженное соседство.
Мы немного обсуждаем тиражи печатных изданий, Интернет-СМИ, престиж работы журналиста. Убеждаемся, что хотя от Кольского полуострова до Японских островов ровно полмира, все очень схоже в вопросах нашей работы. Разве что тексты у японских коллег раз в пять короче получаются — иероглифы штука емкая.
И — про Апатиты. Накагава-сан отметил, что у нас народ очень доброжелательный. Что его внешность не привлекла никакого навязчивого внимания. Что люди были не против общаться. А еще мы говорим про холод:
— У вас тут все так тепло одеты, по погоде. Люди спокойно себя чувствуют на холоде. Потому что все в шапках! А мне в Москве иногда какая-нибудь бабушка сделает замечание: почему без шапки? В моем детстве бабушки детям на улице говорили: “Надень шапку, а то менингитом заболеешь…”
Свою первую заметку в “Асахи”, о том, что такое вообще Апатиты, Накагава-сан закончил так:
“Северяне всегда помогают друг другу”, — сказала работница кафе как о чем-то само собой разумеющемся. В самом деле, одна пожилая дама, у которой я брал интервью, поправила воротник моей куртки со словами: “Ведь вам холодно…”, а водитель такси, в котором я забыл шапку, привез мне ее обратно”.
Трогательно. Хитоки так и не услышал ответов на свои вопросы, на котрые было сложнее всего ответить, потому что правду всегда говорить трудно, а врать легче. Что не обращали на японца внимания, так за узбека принимали, на них не обращают внимания у нас. Шапку привёз таксист, надо же, а мне тоже привёз седло от велика, которое сам же и забыл, когда вынимал велик из багажника, правда попросил 150 рублей, был бы я японцем, тогда да…и Апатитов ваш, про Хибинов ему не рассказывали, реально смешно!