Осознал простое и гениальное и кинулся к Оле, делиться:
— Вот мы считаем птиц дурами, а они, между прочим, гравитацию преодолели!
Оля сразу в оппозицию записалась:
— Как будто это их достижение! Им Бог дал трубчатые кости да крылья. Если бы они сами этого добились, ну, там… в школу бы ходили!..
— Ага, пошли они в летную школу, а их сразу бы заставили нанимать репетиторов…
Перехожу от интродукции к истории. Заглянула приятельница Нина. И чуть не плачет. Дочь ходит в пятый класс и никак не складываются у нее отношения с учительницей русского языка. Три раза заставила переписывать сочинение на тему “Как я провела лето”. Третий вариант Нина написала сама, интересно стало. Дочь переписала. А для подстраховки отдали сочинение Нинкиной тете, та в институте преподает. Тетя опус одобрила, говорит, вполне прилично получилось… А учительница все равно “три” поставила. Сказала, что после четвертого класса они должны русский язык знать гораздо лучше. И настоятельно советовала нанять репетитора…
И вот тут я вышел из себя. Если учитель ставит ребенку “2”, это значит, что учитель плохо работал и не научил ребенка. Он/она не ребенку ставит двойку, но — себе.
Когда я учился, двоечник был объектом повышенного внимания и заботы — его оставляли после уроков, притом тот учитель, который не доучил его. К нему прикрепляли “буксир” — более способного ученика, чтобы помогал учить уроки. Но о репетиторах, тем более в пятом классе, и речи не было. Посоветовать школьнику репетитора, это все равно что сказать: я — идиот и не могу научить тебя, так что учись у других, но я от зарплаты не откажусь, да и тебе еще крови попью, и твоим родителям…
Да, вы можете рассказать мне, какие сегодня дети сложные, как непросто их учить. Расскажите, я послушаю. А потом сам расскажу, что когда я переводил дочь из одной школы в другую, я предупредил завуча, что моя дочь — ребенок трудный. А та поинтересовалась: где я встречал легких детей? Я до сих пор рассказываю, какой умный учитель и мудрая женщина встретилась мне однажды.
Кстати, “трудность” моего ребенка была в том, что она активно протестовала против несправедливости, глупости и неправды. И никак я не мог заставить ее сидеть и помалкивать. Впрочем, сильно и не старался.
Чем дочь приятельницы Нины заслужила нелюбовь учительницы по русскому, не знаю. Впрочем, учительница по математике тоже отличилась, в моем понимании. Девочка слегка напутала в задании. Надо было разобрать задачи и предложить пути их решения, а она забыла, говорит, и сразу решила все. За что и получила “два”. Мне кажется, тут вы плечами пожимаете. В недоумении. Но учителю видней. Наверное. Я не обобщаю! Может, эти две учительницы одни такие на весь город. Может, им никто не объяснял, что не дети для школы, а школа для детей. Что в школе не должно сажать ребеночка на лопату и в печь запихивать. Это из другого сюжета.
— Ты так за дочь переживаешь, что лицо у тебя бледно-зеленое. Перестань, это мелочи…
Нина пытается улыбнуться:
— Да у меня самой засада. На работе велели прививку от гриппа сделать. Я говорю, мне нельзя, я это плохо переношу. А начальница: или делай, или увольняйся! Мы, говорит, медики, должны обязательно прививаться. Я выполнила, хотя знала, чем кончится. Вот иду из поликлиники — больничный закрыла. Три дня наизнанку выворачивало, думала, не выживу…
А вы говорите, ящерицы, чтобы птицами стать, в школу не ходили… Нет, не ходили, правда ваша.
Ваш Игорь Дылёв.
Не унывайте!
Откровение недели: Наш Ваня был таким тихим мальчиком, что родители заметили его только, когда ему исполнилось три года.
