Продолжение.
Начало в №32.
Приезжайте, поговорим!
В июне вызвали в Москву на учебу. В августе поехал на свою первую вахту.
В России тогда открывались и открывались совместные проекты. Наши природные ресурсы, импортная техника и запчасти, нефть, газ, презренный металл… Для примера, компания “Эксон” вот уже много лет работает с российскими компаниями. Так вот, когда открывается какой-либо проект, там требуется медработник, потому что без надлежащей медицинской помощи компания работать не имеет право. А где взять медработника? Пожалуйте в ISOS, — это на тот момент монополист в сфере оказания услуг такого рода. Сургут, Калмыкия, Иркутск, Новый Уренгой, Камчатка, Охотск, Усинск — вот список мест, где мне пришлось поработать до октября 2009-го. Отличная работа, достойная зарплата, неоценимый опыт труда в автономных условиях, когда ты один и только вертолетом можно отправить больного или пострадавшего.
В 2009-м разразился экономический кризис. Несколько проектов закрылись. Я и еще несколько человек зависли “в воздухе”. Спустя пять месяцев мне позвонили из конторы: “Больше без содержания держать не можем, пиши заявление”. Написал заявление об уходе и стал думать, что делать дальше. Есть диплом врача, есть действующий сертификат по скорой помощи, свободные ставки на скорой были всегда… Господи, но как не хотелось возвращаться!
В очередной раз звонит коллега, сменщик на проекте в Охотске.
— Не хочешь съездить в Антарктиду?
— Я, конечно, сейчас без работы, но зачем же так издеваться!
— На полном серьезе, какие издевательства? В Антарктиду на станцию требуются врачи-хирурги и анестезиологи.
Сам сменщик — анестезиолог, но продолжает трудиться в ISOS на компанию “Халибёртон”, все его устраивает, а Антарктида — не для него и вообще надолго. Я и не предполагал тогда, насколько надолго. Набором кадров в 56-ю Российскую Антарктическую экспедицию занимался медицинский отдел Института Арктики и Антарктики в Питере. Позвонил.
— Я врач скорой помощи, но бывший хирург и владею техникой экстренной хирургии, а также навыками травматолога.
— Приезжайте, поговорим.
— Может, я вам резюме скину?
— Ок!
Его Величество Случай еще раз сработал! И вот я — участник Антарктической экспедиции, врач-хирург станции Новолазаревской.
Мы вышли в открытое море
Из своих родных Апатитов я выехал 28 октября 2010 года. Запомним эту дату. Не буду описывать подготовку к экспедиции, когда доктора на каждую станцию сами упаковывают аптеку. Вернусь непосредственно к началу 56-й Российской антарктической экспедиции (РАЭ).
8 ноября 2010 года большая часть экспедиции вышла на научном судне ледового класса “Академик Федоров” из порта Санкт-Петербурга. На борту были работники со станций: Мирный, Прогресс, Восток и Беллинсгаузен. На Новолазаревскую вместе со мной шли 11 человек, но первой остановкой в Антарктиде для нас была станция Молодежная.
И вот тут я узнал интересную новость. Хирург с основным местом работы на станции Новолазаревская едет сначала на сезон с декабря по февраль, что соответствует антарктическому лету, заезжает на Молодежную, а потом уже продолжает зимовку на своей основной станции. Начало 56-й РАЭ планировалось на начало марта 2011-го года. С нами был начальник “Молодежки”, как ее называют полярники, зимовочный состав 56-й, шесть человек, что вместе со мной должны были продолжить зимовку на Новолазаревской, и четыре командированных научных работника. Два гидробиолога, гляциолог (специалист по льду) и специалист по лишайникам — лихенолог. Всего, как уже сказал выше, 11 человек.
Через неделю “Академик Федоров” пришвартовался в германском порту Бременхафен. Предстояло взять оборудование в Антарктиду и продукты. Большая часть была загружена, конечно, в Питере, но и тут что-то добирали.
В этом небольшом городке на севере Германии, который является побратимом Калининграда, находится “Klimahaus Bremerhaven 8° Ost”. Это интерактивный музей, воссоздающий разные климатические зоны планеты, проходящие по 8-му градусу восточной долготы. Очень приятный тихий и чистый городишко. Я бы сказал, типичный образец бюргерства.
Загрузившись, мы двинулись на юг.
Ревущие сороковые
… Еще в далеком 1993 году, когда я первый раз пошел в рейс судовым врачом и менял доктора на “Памяти Ильича”, во время смены на внешнем рейде я почувствовал легкую тошноту. Мой коллега тогда мне посочувствовал. За бортом был полный штиль, а меня мутило. “Что же с тобой будет потом, в рейсе?”, — волновался он. Но от Владивостока до Новой Зеландии я чувствовал себя на удивление хорошо. Погода стояла прекрасная, и на море был абсолютный штиль. Но после Новой Зеландии, для сокращения пути через Панамский канал в Клайпеду, куда мы везли сухое молоко и масло “Anсor”, капитан зашел за 40-й градус южной широты. И тут моя гордость за самого себя, что я бравый моряк и вся моя филейная часть в ракушках, улетучилась в один миг. Недаром их называют ревущими сороковыми. Я не вставал с кровати три дня, пока продолжалась эта свистопляска за бортом…
На “Федорове” мы прошли Бискайский залив и двинулись вдоль западного побережья Африки. Приближался экватор, намечался праздник прохождения нулевого меридиана, и по судну стали ходить добровольные помощники Нептуна, выясняя, кому не мешало бы пройти через чистилище. Пришли и ко мне, записать меня в команду посвящаемых, чтобы черти с удовольствием тыкали в меня всякими метлами. Пришлось сказать, что в активе имею 12 пересечений экватора и сам с удовольствием могу присоединиться к чертову братству. Отстали.
Страна, которой больше нет
Веселый праздник, хорошая традиция с ушедших советских времен и сохранившаяся благодаря энтузиазму инициативных групп. Я последнее время мало общаюсь с моряками, но все равно не слышал, чтобы сейчас проводили День прохождения экватора как раньше. А почему? А потому, что в советское время праздники и досуги на судах организовывались, большей частью, помполитом или, как их еще называли, четвертым помощником капитана.
Не стало страны, канула в небытие руководящая сила КПСС и не стало помполитов. Я лично не против, что произошли исторические перемены, но не надо ругать страну, не надо ругать коммунистов. Именно при них я получил бесплатное высшее образование и не скажу, что плохое. По распределению получил гарантированную работу, о которой сейчас мечтают многие выпускники вузов, а им дают в руки дипломы и выпускают на вольные хлеба. На мой взгляд, плюсов было больше чем минусов. Всегда задаю вопрос, а кому помешали стеклянные стаканы в аппаратах газированной воды на улицах, что стояли сутками и никто их не брал. А если и брали, то чтобы распить пол-литра на троих и обязательно возвращали обратно…
Почему я так подробно описал свой первый рейс на “Памяти Ильича”? Да потому что, когда на “Федорове” мы так же зашли за сороковые, все опять с точностью повторилось. Да-а-а, не любят меня сороковые…
Все ближе и ближе
Прибыли в Кейптаун, там брали продукты для судовой столовой, делали заказы через шипчандера (поставщика продовольствия и корабельного оборудования). Во время рейса все врачи дежурили по судовой амбулатории. Дело было добровольное, но платное, поэтому все согласились. В Кейптауне нам эти деньги и выдали, что было кстати. Мое дежурство пришлось на день, когда была организована экскурсия на Мыс Доброй Надежды. Но я туда так и не попал. А вот Столовую Гору посетил.
Из Кейптауна наш путь лежал в сторону Молодежки. С каждым днем становилось холоднее, на пути стали попадаться айсберги. Мы пытались, как можно ближе придвинуться к Антарктиде, чтобы для вертолета перелет был как можно короче. Наконец, уперлись в паковые льды, судно встало на якорь, и мы стали готовиться к перелету на Молодежку. А я готовился первый раз в жизни ступить на землю пятого континента.
