а девушки нет. И мы звонили знакомым. Так однажды набрали номер Лены Ходотовой:
— Лена, ты Лев?
— Нет, я библиотекарь…
И нам до сих пор кажется, что этот портрет у Елены Михайловны — один из самых удачных.
Фото Игоря Дылёва.
Мы уже и не помним, с чего начались наши “Девушки месяца”. Может, слава Хью Хефнера покоя не давала? А может быть, кто-то предложил вместо картинки Козерога или там Рыб ставить в ежемесячные гороскопы портреты апатитских девушек, которые в ту пору страдали от нехватки фотосалонов в городе.
Вообще, конечно, здорово мир изменился. Расскажи кому в 1999-м про селфи-палку и возможность “шлепать” самого себя хоть дома, хоть на природе, хоть в лодке, а то и в воде — ни за что бы не поверили. Тогда мы снимали на пленку. А что такое пленка? 36 кадров, и каждый из них должен быть содержательным. Тут ведь как с кино, знаете? До появления “цифры” были “метры” — сколько выдали, такой у тебя и фильм получится. Потому гениальные советские актеры работали с одного дубля.
Но — про девушек. Они выстраивались к нам в очередь. Претендентками на звание “девушка января” или какого-нибудь июля могли стать сразу человек десять. Они входили в редакцию, смущались и спрашивали: “Тут на девушку месяца снимают?”
Автор и вдохновитель идеи, наш шеф, между тем зачастую от фотосессии отлынивал — то дела, то настроение не то. Поэтому возиться с фотосъемками приходилось обыкновенным репортерам. И представьте: ты пришла к мастеру окуляра и экспозиции, импозантному мужчине, который и комплиментом тебя обогреет, и добрым словом приободрит, и кофе-чай предложит, а вместо этой увлекательной картины — замотанный репортер, такая же девушка, которой совсем наплевать, что у тебя там за локоны, что за маникюр — лишь бы поскорее отснять.
С другой стороны, конкурс фото для гороскопов предоставлял мужской части редакции большое поле для маневров. Скажем, понравилась девушка на улице или в кафе — как познакомиться? А тут все элементарно: “Здрасти, я из редакции. А вас как зовут? Нет-нет, мне по делу. Вы очень красивая, и я хочу сделать ваше фото для нашего гороскопа. Приходите в семь часов на сеновал (в редакцию), без кузнеца!”
А перед тем, как верстать страницу, начиналось самое страшное. Отбор-отсев. На большом столе раскладывали мы фото всех барышень, выбирали самые удачные, а потом проводили штурм: мозговой и оптический.
— Вот у нее глаза, смотрите какие — голубые…
— Так фото будет черно-белое, какая разница?
— Зато вот у этой губы, как розан.
— Ну нет, при чем тут губы? Вон у той зато прическа…
— Прическа? Так она же короткая!
— Не прическа короткая — шея короткая…
— Вот если бы щеки Люси переставить к подбородку Гали… Может, дизайнера попросим?..
В конце концов решение принимал Игорь Николаевич. Только он “знал женщин и помнил их предназначение”. Эталоном были два фактора — худоба и выдающийся, породистый нос. И такой типаж выбивался бы у нас в лидеры всегда, да только, как я уже сказала, иногда шеф до работы не доходил, и мы ставили фото по своему вкусу: кто рыжих, кто курносых, кто пухленьких.
Тогда мы подводили и годовые итоги нашего газетного “конкурса красоты” — кому-то дарили лыжи горные, кому-то украшения, бытовую технику, кому-то даже путевку в Египет. В те годы, когда чуть-чуть становилось полегче дышать и жить, все городские предприниматели были скоры на подарки — спонсора для любого конкурса найти было легко. Так ведь всегда и бывает с хорошими людьми: только что-то обрел — и сразу хочется поделиться.
А чуть позже “девушка года” начала попадать у нас на календарь — тот самый, глянцевый, что открывал первый номер каждого года. Заказывали мы календарь в санкт-петербургской типографии, сильно заранее. Стоило это удовольствие тоже вполне диких денег. И вот тогда случился с нами, как нынче говорят, “эпический факап”, после которого мы перестали украшать календари портретами апатитских красавиц.
Тогда самой симпатичной за год мы единодушно признали Валентину Лынок. Пригласили на дополнительную съемку загодя, еще в конце ноября. Она пришла нарядная, мы ее еще подукрасили новогодним дождиком и прочим антуражем. Отсняли. Вышло здорово! Сверстали календарь и отправили в Питер.
Ждали, трепетали: хорошо ли напечатают? Будут ли на месте все краски и успеют ли до праздников? И вот календарь пришел. Достаем из первой пачки экземпляр и дружно рассматриваем: ах, как хорошо, как все ярко — цветопередача, попадание, растр! И глаза у Валентины, и платье ее бархатное, и все снежинки-звездочки на месте. Вздыхаем с облегчением, гордимся друг другом и своей работой.
И тут входит наш дизайнер Людмила. Внимательно рассматривает календарь, в том числе и крупную надпись имени героини, и тихо так, спокойно роняет:
— Вообще-то, ее фамилия Лынок. А зачем вы в календаре написали ЛЫТКО?..
Об этой истории никто не знает. Потому что мы, приложив нечеловеческие усилия и потратив грандиозные деньги, перепечатали весь тираж в Санкт-Петербурге. Пользуясь случаем, передаем привет Валентине — вашу фамилию вся редакция запомнила навечно!
Не хотел, но обидел девушку…
Не хотел, но обидел девушку… Красавицу. Она пришла с мамой, чтобы участвовать в конкурсе “Ищите Женщину”. Пришлось отказать — ей исполнится только 17 лет, а наше условие — не моложе 18. Просил девушку не расстраиваться, подождать годик — не так уж и много. А она расстроилась, обиделась и заявила, что больше никогда не станет читать “Дважды Два”…
А однажды мамаша пыталась пристроить на конкурс свою 13-летнюю дочь. И тоже недоумевала: почему отказали? Но, родные, конкурс-то “Ищите Женщину”!
Почему мы ввели возрастной ценз. Потому что первоначально, когда спонсором этого рекламного турнира был Лев Николаевич Харламов, в качестве главного приза он обещал поездку в Финляндию. Потом его не стало, а мы решили продолжить дело и пообещали красавице года поездку в Санкт-Петербург. Увы, но с вручением главных призов нам не везет.
Победительница 1997 года не попала в Финляндию. Харламов сделал визу, она должна была появиться, но пропала. Мы передавали записки, на словах через общих знакомых просили зайти или позвонить — тщетно. Месяца два ждали-ждали, а потом виза кончилась…
В Питер тоже никто не поехал. Сначала красавица попросилась в отпуск. Спустя месяц случайно встречаю ее на улице. Надо ехать, говорю. Да, да, отвечает, я позвоню или зайду. Не видно и не слышно.
А идея была такова: в воскресенье отправляем ее в Питер. Там ее встречает гид на фирменном такси-“Мерседесе”. Селит ее в гостиницу, возит по городу, ужинают в ресторане. На следующий день он же, на той же машине, везет нашу девушку в Петродворец, вечером — в “Мариинку”, опять ужин, а во вторник отправляет самолетом домой. То есть поездка под названием “красиво встряхнуться”.
Опять звонили ей: пора лететь, все ждут! Да, да — в ответ. Недавно встретил: не хочешь лететь? Если честно — не хочу. А чего молчишь тогда?..
Ну что же, будем закрывать прошлый год каким-нибудь банальным подарком типа телевизора или видеомагнитофона. Хотя нам самим идея с полетом в Санкт-Петербург казалась оригинальной.
Победительницу 1999 года тоже ждет приз, но мы уже не объявляем — какой. Вдруг опять не угодим.
Но конкурс продолжается. Жаль, конечно, что не всех, кто участвует, мы можем объявить женщиной месяца. Я обращаюсь к тем, чьи фото так и не были опубликованы: девчонки, не впадайте в отчаяние, вы красивы, обаятельны, женственны. Но победитель всегда бывает один, мы вынуждены выбирать. И не бросайте читать “Дважды Два”.
Вот и в следующем номере опубликуем лишь одно фото рожденной под знаком Скорпиона. Кто-то будет ликовать, кто-то загрустит. Но жизнь-то не остановится.
С уважением — Игорь Дылёв.
Октябрь, 1999 год.
