Технологии шутки с нами шутят. Я про компьютеры и Интернет. Не знаю, хорошие это шутки или злые. Стараюсь думать, что хорошие, но иногда поворчать хочется. Сперва мы разучились писать рукой. Каждый своей. Воля ваша, но было что-то трогательное в стопках открыток, которые наши мамы, а потом и мы сами покупали к праздникам, выбирали час-другой вечерком и сидели писали поздравления всем ближайшим родственникам и друзьям. Тогда я считал эти действия пресной обязанностью и никак уж не мог подумать, что создаю симпатичные теплые воспоминания на тридцать-сорок лет вперед. Забавно. День Победы, Новый год, Восьмое марта, дни рождений… Некоторые даже с Первомаем поздравляли и с годовщинами Октябрьской революции.
Сейчас тоже поздравляют, в Интернете. Скопом отправляют тысяче друзей (называется “веерная рассылка”) одну и ту же картинку с как бы стихами. На такие поздравления и отвечать не нужно, да и благодарить за них не обязательно.
Сколько десятилетий учителя, писатели и другие мастера речи бились, чтобы молодежь говорила и писала грамотно, образно, разнообразно, выразительно и понятно. Бились-бились-колотились… Пришел Интернет… За несколько лет три десятка слов и набор так называемых “смайликов” стали вполне достаточными для жизни.
Но зато… Бежишь глазами по монитору: новости, глупости, реклама и вдруг — бац! А там настоящее! И так на душе хорошо становится. Спешу поделиться. С согласия Ксении Колобовой мы публикуем ее короткий рассказ. И спасибо ей за щедрость.
Игорь Дылёв.
Про Гаврюшу
Я давно хотела про него написать. Он был первый, кого мы увидели, когда переехали на Северную. Он стоял на тротуарчике в своей черной косматой шубе и строго на нас смотрел — маленький грозный азиат. Мы сразу прониклись уважением, сбавили шаг, прекратили разговаривать разговоры и опустили очи долу.
На следующий день узнали, что зовут его Гаврюша, и поняли, что он — хозяин этого двора.
С раннего утра Гаврюша был на ногах и начинал работу. Обходил территорию. Перемещения всех строго отслеживались. Незнакомцев облаивал, пьяных подвергал безжалостному нападению. Своих допускал к телу — позволял погладить себя. Но не всех и не всегда, по настроению.
…Лето, дворовые пацаны за деревянным столом режутся в картишки. На столе сидит Гаврюша — следит за порядком, чтоб не мухлевали и вообще…
…Лето, июнь, белые ночи, светло, но поздно. Мой сын загуливается, иду искать, нахожу в соседнем дворе, направляюсь к нему с намерением как следует врезать по заднице за произвол. Наперерез бросается с лаем Гаврюша, ясно угадав мой настрой, и, вероятно, пытается мне что-то объяснить, чтобы не сердилась…
….Осень, Питер, наконец-то дотащила детей до Русского музея. Пришли к иконе Ангела Златые власы, показываю. Дочь спрашивает, как его, ангела, зовут. Отвечаю: Гавриил. “Как нашего Гаврюшу!” — с благоговением говорит шестилетняя Лёля…
…Сын опаздывает из школы. Наконец пришел и говорит смущенно: “Да Гаврюша пристал со своими “люблюшами”. Это значит, что у него было хорошее настроение и он позволил себе немного нежности. И Никита сидел на коленках на земле и приглашающе шлепал по ним, по коленкам, ладошками. А Гаврюша елозил на спине лапами кверху, извивался и головой вперед залезал к нему на эти самые колени…
Я все время про него кому-то рассказываю: какой он умный, какой красивый, какой ответственный. Доехала до подруги в Германию, ей тоже рассказала. “Зю-ю-ю-ю-ю-ю-юс!!!” — сказала Наташка. Это такое немецкое слово, означающее “лапочка”, “милашка”, “прелесть”.
А сегодня Гаврюша лежал у своего подъезда на мокрой простыне. Рядом стояли растерянные люди и смотрели на него сверху вниз. Говорят, его растерзали какие-то большие собаки. А он же маленький… Он лежал на этой простыне и не плакал. И не стонал, не скулил. Только поднимал голову, когда его пытались поудобнее подвинуть…
Я все думаю: почему же он не скулил совсем? На боку под его черной шубой была открытая рана, в которой переливались перламутром какие-то шарики. Крови не было, только этот открытый влажный “перламутр”. Его собирались отвезти к врачу. Очень надеюсь, он хорошо перенес дорогу и ему сразу сделали укол, чтобы поскорее стало не больно. Очень хочу, чтоб он поправился… Не знаю, что еще сказать…
Ксения Колобова
