А я тут проект, извините, замутил…

А я тут проект, извините, замутил. Не знаю, хорош он или плох, но если что, на англичан свалим. А чего они снова “Войну и мир” экранизировали! На этот раз сериал из шести частей сняли. А год назад я смотрел сериал европейский от 2007 года (Германия, Россия, Польша, Франция, Италия). И решил я посмотреть их одновременно. Но этого показалось мало, и я присовокупил сюда наш классический фильм, снятый Сергеем Бондарчуком в 1965-67 годах. И вот серию из одного посмотрю, следом о том же из другого, потом — из третьего. Если меня показать доктору, уверен, он даст справку, что я здоров, но припишет внизу: просто дурак.
Однако что бы вы ни говорили, а мне было весело.

Вот есть роман. Все мы знаем, о чем там и как. Ну, в общих чертах-то знаем. А дальше, за общими чертами, каждый видит по-своему.
В первую очередь замечаешь возраст актеров. В современных картинах главным героям лет по тридцать, героини помоложе. У Бондарчука мужчинам за сорок или под сорок, роль Элен исполняет замечательная актриса, красавица, но ей, простите, впору маму Элен изображать. Нет, играют замечательно, им сопереживаешь, ими любуешься (один тридцатисемилетний Тихонов чего стоит!). Правда, может, так было принято. Обращали внимание на возраст актеров в старых фильмах? И в наших, и в западных долгое время молодежь в главных ролях снимали редко.

Может, и справедливо то, что “молодым барином” Безухова можно назвать лишь понарошку (Бондарчук никак не выглядит моложе своих сорока пяти), но зато Пьер Кириллович получился у него самым убедительным. Хотя в европейской экранизации Александр Байер в этой роли мне понравился. Можно предположить, что я, смотревший наш фильм с детства, уже запрограммирован на “наших”. Увы…
Болконский в исполнении Алессио Бони в европейском варианте очень хорош. Не хочу травмировать фанатов Штирлица-Тихонова, потому ограничусь такой оценкой — очень хорош.
Ой, между прочим, в этой же постановке роковую красавицу Элен Курагину играет красавица Виоланте Плачидо, дочь любимого нами красавца Микеле Плачидо, он же комиссар Коррадо Катани.

Да, и уж совсем кстати, кто помнит, у Льва Николаевича Элен и Анатоль Курагины состоят в кровосмесительной связи? Англичане сделали их любовниками, по крайней мере, они все время там в койке в обнимку валяются. Я мог и подзабыть, хотя такие детали не забываются.
Наташа. Наташа, Наташа… Англичанку вычеркиваю. Ну, не понравилась мне она. Хоть убейте. И остаются Людмила Савельева и Клеманс Поэзи… Затрудняюсь. Честно. Пусть в моем сердце будут две Наташи Ростовых.

Вы зря иронизируете по поводу моей методы просмотра. В одном смотрю момент, когда Наташа увидела Болконского и сразу влюбилась в него. В другом другая Наташа увидела другого Болконского и тоже влюбилась в него. Ну, и так далее. Вроде бы одно событие, но очень по-разному сделано. И тем интересно.
Или вот встреча Болконского и Курагина в госпитале на операционных столах. Помните, совсем недавно князь Андрей собирался убить того балбеса. И вот все и всё в крови, боль, страдания, и они встречаются глазами. Англичане и европейцы тянут друг к другу руки и крепко сжимают их. А наш только смотрит печально-умными глазами и рассуждает… не помню… ну, допустим, о тщете земного.

К англичанам, в общем-то, немало претензий. Обручальные кольца они на левых руках носят, правда, надо отдать должное, крестятся по-честному — справа налево. После охоты на волка во время ужина у дядюшки поют цыгане, и Наташа лихо отплясывает цыганские танцы. Да и вообще… Подбор актеров, то есть кастинг… Я не доволен, как сказал бы Леша Щербаков. Ну, в самом деле, какие-то они совсем не “войноимирские”. Одна там радость — Джесси Баккли в роли княжны Марьи Болконской. Да, по Толстому она не красавица, талия у нее длинная, то есть ноги короткие, но некрасавиц без фанатизма искать надо.

В европейском варианте в этой роли Валентина Черви. Красавицей не назовешь. Но глаз не оторвать. И вот у англичан тоже удача. Эта Джесси совсем молодая актриса, ее фотокарточек даже в Сети хороших не найти, а мои симпатии в шести сериях едва ли не ей одной принадлежат. Впрочем, я, наверное, слишком строг.
Но! Обожаю это финальное — “но”. Иностранцы могу ставить сколь угодно красочно и ярко. Однако Бондарчук был русским, как и Лев Толстой. И я такой же. То есть это наше, родное, непостижимое и не отделимое от нас. И только наш фильм с первых слов за кадром поглотил меня… Ощущение было, словно я мальчишка, а большой суровый дяденька взял меня за ухо, подтянул вверх, чтобы я на цыпочки встал, и повел, куда, как ему кажется, надо идти. На меня все романы Толстого так действуют. За что и люблю не очень… И вот фильм — так же. Но только наш, родной.
И только в нашей версии остался эпизод: москвичи покидают столицу, чьи-то слуги грузят в повозки книги, кряхтят, один вздыхает:
— А книги-то здоровые!
— Да-а, писали — не гуляли.

Ваш Игорь Дылёв.
Выбирайте!

Мечта недели: Когда-нибудь я стану генетиком и выращу комаров, которые будут сосать жир.

Поделитесь:

VK