Продолжение.
Начало в №№32, 33, 35
Операция по телефону
…Если говорить об интересных историях, то расскажу про случай, свидетелем которого не был, но доподлинно знаю и даже общался с одним из действующих лиц.
В одну из 50-х российских антарктических экспедиций, то есть совсем недавно, на станцию “Восток” под Новый год прилетела очередная смена. По прилету доктор-хирург почувствовал признаки горной болезни. Станция расположена на высоте 3500 метров над уровнем моря, но в силу низких температур дышится там как на пятитысячнике. То есть нехватка кислорода очень и очень конкретная. Выходов два. Либо определять человека в барокамеру, либо спускать его вниз. Барокамера на тот момент была, но не работала. Приняли решение доктора эвакуировать.
Винить здесь никого нельзя, это особенности организма. А горная болезнь — штука серьезная. Не стану влезать в медицинские термины, но это нечто схожее с интерстициальным отеком легких. Да, объяснил, называется. В общем, поверьте, ничего хорошего.
Хирург из предыдущей экспедиции оставаться еще на год не стал. Хотя, возможно, его об этом и не просили. На станции остался один анестезиолог. И надо же такому случиться, что через несколько месяцев у одного из полярников случился аппендицит, а спустя некоторое время у другого работника ущемилась паховая грыжа. Как я писал ранее, помощи ждать неоткуда. Анестезиолог, вооружившись литературой, атласами по хирургии, а также спутниковым телефоном для консультации с большой земли, провел две операции под местной анестезией. Выполнял он их долго, но главное — сделал, и люди остались живы. Я бы этому человеку памятник при жизни поставил…
Самодельный сувенир
Но вернемся в мое время. Почти два месяца на “Молодежке” пролетели как один день. Новые, неизведанные ранее впечатления и осознание того, что ты находишься там, куда “макар телят не гонял”, заставляли дышать полной грудью. Вдыхать сухой воздух Антарктиды и прятать глаза под очками от ослепляющего солнца и блестящего снега.
Мы с гидробиологами старались внести разнообразие в повседневную жизнь, и у меня родилась идея — мы решили подарить каждому полярнику память об Антарктиде в виде ее копии. Для начала вырезали из фанеры контур материка. Затем один из молодых ученых на этом контуре из просроченного гипса, что хранился у меня в амбулатории, слепил макет Антарктиды по типу папье-маше. Мы обмазали макет вазелином и погрузили в жидкий гипс, так появилась форма-матрица. Нашли бухту со свинцовым кабелем, извлекли свинец, расплавили его и залили в форму. Получилась “свинцовая Антарктида”.
Очень жаль, что идея пришла поздно, и не каждый смог получить такой сувенир. Но вот нашему лихенологу, специалисту по лишайникам, досталась необычная копия. Дело в том, что он был в Антарктиде много раз и за один сезон умудрялся побывать на многих станциях, в том числе и иностранных. Мы вызнали, где именно он бывал, и сделали в свинце маленькие углубления, соответствующие географическому положению этих станций — приклеили туда по малюсенькому кусочку оранжевого лишайника, а в остальные положили кусочки гипса. Подарок на день рождения получился отменный!
Бельгийцы-инопланетяне
Сделали остановку на бельгийской станции “Princess Elisabeth Antarctica”. На тот момент это была первая полярная станция, которая получает энергию только от ветра и солнца — абсолютно экологически чистая и не выбрасывает углекислоту в атмосферу. Большие солнечные батареи и ветровые турбины дают “Принцессе” всю нужную электроэнергию, а также горячее водоснабжение. Солнечные батареи функционируют в течение всего полярного дня, продолжительность которого на Антарктиде шесть месяцев, а ветровые турбины эффективны при наступлении полярной ночи. Сама станция издалека выглядит как инопланетный корабль.
В этот же день, 8 февраля 2011 года, мы прилетели на станцию “Новолазаревская”. И тут я должен заметить, что самые интересные воспоминания у меня связаны все-таки со станцией “Молодежная” — там все для меня было впервые, плюс, всегда было чем заняться, и, конечно же, я увидел колоритные места и местную фауну. На “Новолазаревской” началась рутинная работа, каждый день был похож на предыдущий и так изо дня в день…
Станция “Новолазаревская” расположена на земле королевы Мод в районе оазиса Ширмахера. Оазис был открыт в 1939 году немецкой экспедицией. Летчики люфтваффе проделали огромную работу по съемке местности, поэтому район и назвали в честь участника экспедиции — пилота Ширмахера.
Здесь мы ходили по земле. Для сравнения, станция “Восток” расположена на леднике и земли там нет. Сильных холодов на станции “Новолазаревской” не наблюдалось, вот чем славится район, так это “дульником”. Так называют ураганный ветер, чья скорость 30 метров в секунду, который вздымает снег и видимость становится нулевой. Нулевой в прямом смысле этого слова. Разграничения по станции такие: “ШТОРМ 1” — ветер до 25 метров в секунду, разрешается выходить на улицу минимум парами. “ШТОРМ 2” — ветер 30 метров в секунду и выше, выход за пределы помещений запрещен.
Еда и развлечения
Пара слов по поводу столовой и кухни. Набор продуктов стандартный — мясо, рыба, овощи, фрукты и прочее, но… все зависит от повара. К слову сказать, жареная картошка только по великим праздникам. В основном картофель идет в супы.
На станции еще господствовала предыдущая экспедиция и меня с учеными разместили в отдельно стоящем пустующем новом здании, которое называли “Зеленый дом”. Там мы спали по три человека в комнатах на раскладушках. Экспедиция продолжала жить своей жизнью, основной состав нашей 56-й еще не прилетел, и мы были предоставлены сами себе.
Организаторы в тот момент проводили турниры по настольным играм: прыг-скок, настольному теннису, а также бильярду. Все соревнования подходили к концу, и только турнир по парному теннису начался недавно. Я неплохо играю в пинг-понг и стал искать пару. Очень кстати выяснилось, что наш гляциолог тоже хороший любитель. Мы назвали нашу команду “Даешь, молодежь!”, как бы подчеркивая, откуда только что прибыли, и стали играть. Заняли первое место — у меня до сих пор хранится латунная медаль с надписью на реверсе “55 РАЭ”. За второе место вручали алюминиевую медаль, за третье — деревянную. Вот так, еще не началась 56-я, а мы уже завладели трофеем 55-й.
Вернусь к кухне. Наш повар на “Молодежке” готовил прекрасно, и радовало, что он будет с нами всю 56-ю экспедицию. А вот 55-й конкретно не повезло. Повар этой экспедиции по специальности учитель пения. Может, пел он действительно хорошо, не довелось услышать, а вот готовил… Начальник взял его по признаку “сам не пью и пьяниц презираю”, мол, ерунда, что готовить не умеет, зато не пьет.
Ребята рассказали, к чему это приводило. В начале зимовки на собрании начальник всем объявил: если будут нарекания на работу повара, сниму коэффициент. Здесь надо сказать, что зарплата в Антарктиде небольшая, а вот все остальное набегает за счет всяких коэффициентов. И начальник, пользуясь своим правом, имеет право снимать за прегрешения до 100 процентов за месяц. А это уже чувствительно.
Так вот, народ тихонько сатанел от дурно приготовленной пищи. Доходило до того, что в сезон прилетел товарищ из руководства института и, не выдержав, сам встал у плиты варить суп. Так вот, на Новый год повар приготовил салаты, что-то еще, и ничего невозможно было есть. Отметили праздник, и повар, подойдя к хирургу, стал напрашиваться на комплименты. Типа, ну как, вкусно приготовлено? На что коллега честно ответил, что самое вкусное на столе — оливки из банки. Повару это не понравилось, случилась потасовка.
Наш повар, из 56-й, готовил один раз в три дня. В эти дни я был сыт, да и вся 55-я экспедиция съедала по две тарелки супа.
Самая южная баня
Вернемся к достопримечательностям. Около станции “Новолазаревская” расположились здания старой станции. В настоящее время ее передали фирме “ALCI”. Эта фирма перевозит на самолетах полярников, выполняет коммерческие авиарейсы в Антарктиду из Кейптауна, а также размещает туристов на старой станции. Коммерческих интересов у института Арктики и Антарктики, а так же у РАЭ в Антарктиде нет.
Здесь располагается самая южная баня на Земле. Домик сделан из клееного бруса. Использовался кедр, какая-то крепкая сосна, произрастающая в Архангельской области. Технология клееного бруса очень дорогая — нарезают древесину пластами, затем полируют и клеят. Этот полученный брус очень крепок, не трескается и очень долго служит. На тот момент баня стояла уже четвертый сезон, ни на одном из брусьев не было ни одной трещины. Домик сделан так, что его полностью можно передвигать с места на место.
Старая станция функционирует только летом, с декабря по февраль. Оно и понятно, этот сезон — время туристов. Но хранитель бани Владимир Баранов, бывший полярник, участник множества антарктических экспедиций, с удовольствием принимал коллег-полярников у себя безвозмездно, то есть даром. Мы с учеными не смогли не отметиться в таком заповедном месте.
