Вчера похоронили доктора Ивлева, Виктора Петровича. Ему было 77 лет. Жизнелюбивый, громкий, любопытный, разговорчивый — так о нем говорили все. И знали его, кажется, все. Ну, если человек работал на скорой помощи с 1976 года, то шанс встретить его, вызвав скорую, был очень велик.
“А тут приезжал такой высоченный мужчина, и разговор у него такой строгий. Взял Мишу за плечи и говорит: “Дыши, дед, дыши!” — так рассказывала соседка, тетя Нина, о визите бригады скорой к моему родственнику, страдавшему от астмы. Нет уже и деда Миши, и тети Нины, а вот теперь и Виктора Петровича.
Мы дружили с ним всей редакцией. Но чаще всего его можно было застать сидящим рядом с Игорем Николаевичем. Особенно в день после выхода свежего номера. Он всегда приходил за газетой. И поговорить. Если не было в конторе Игоря, сиживал с девушками в рекламном отделе. Все его знали. Он юморил, рассказывал истории из жизни скорой, давал советы. Например, заходит однажды, а у нас три из четырех репортеров творожки едят.
— Вы, девчонки, с казеином-то поосторожнее. А то, как ни зайду, творожками балуетесь.
Редактор наш после разговоров с доктором Ивлевым не раз сочинял “подвалы”. А сколько осталось в нашем коллективе от него фразочек и словечек!
Однажды, правда, стал Виктор Петрович героем очень интересной и трогательной статьи. Рассказал, как увидел в кинохронике военных лет лицо своего отца, не вернувшегося с войны. И как ему удалось связаться с телевидением, чтобы получить информацию. Этот кадр — портрет Петра Ивлева из кинохроники — стал иллюстрацией к статье.
Он вообще часто появлялся на страницах “Дважды Два”. И в гостях у ее редактора тоже бывал не раз. Знал наши семьи, знал детей. Когда в гости к шефу приезжала его мама, Виктор Петрович звонил и ей, поболтать, и все время ошибался с именем: “Здравствуйте, Генриетта Станиславовна!” — приветствовал он Станиславу Генриховну. Мы часто вспоминали его в последние полгода — честно говоря, не хотели, чтобы он узнал, что Игоря Николаевича не стало. Это был бы большой удар для человека немолодого и уже нездорового…
И будем вспоминать. О том, с какой любовью он рассказывал о матери, жившей на Ставрополье. О том, как ходил на работу и в магазины с кошкой на плече. И о том, каким потерянным стал, когда закончил работу. Было ему тогда 70 лет. Из них 34 он отработал на апатитской скорой.
Рассказывает коллега Виктора Ивлева, Николай Алексеевич Мирошниченко:
— Он приехал в Апатиты в 1975 году. Их тогда много приехало, молодых. Ивлев, Тинас, Дулькин… Год в терапии был интерном. А потом ушел на скорую. Я работал вместе с ним восемь лет.
врачей скорой.
В основном Виктор выезжал на вызовы в составе шестой бригады. Это спецбригада, реанимационная, она выезжает на самые тяжелые случаи: инфаркты, травмы, тяжелые и предсмертные состояния.
Человек он был безотказный. Летом, в период отпусков, всегда соглашался брать две ставки. Это сейчас думаешь, а нужно ли все это было, вот так работать, сутки через сутки? Ведь не успевали ни высыпаться, ни восстанавливаться. Это ведь тяжело, так работать, и физически, и морально. Но он отказать не мог.
Это Виктор выезжал на АНОФ, когда плитой придавило мужчину, он вез его в реанимацию. А я однажды со своей бригадой вызывал его на помощь в глухой лес. Мужчина в этой глухомани получил тяжелую травму, и вдвоем его невозможно было вынести на носилках по ямам и болотинам — Виктор помогал нести и следить за состоянием человека…
И сейчас работают на скорой доктора, кто прекрасно помнит Виктора Петровича Ивлева. Говорят, что у него была потрясающая память. Что был он ну просто настоящий гусар — статный, шумный, решительный и веселый. И что очень загрустил, когда ушел на пенсию и ушли из жизни некоторые его коллеги и друзья. А теперь грустим все мы.
