Фото Валентина Жиганова.
У меня тоже была ездовая собака — приблудная дворняга среднего размера, веселая и доброжелательная, черная как смоль. Имя у нее было гордое и хлесткое — Джек. Не уверен, что он сам это понимал. Он был взрослым, когда я прикормил его, и отзывался на “Джека” с такой же готовностью услужить, как на “дом”, “яблоко” и другие слова, лишь бы я их произнес. Самоотверженно вилял хвостом, и зад его ходил, как будто он сальсу танцевал.
И, конечно же, когда на землю лег снег, у меня возникли сани. Я не могу сказать, что я их достал из сарая (мы жили в частном доме, в саду, в пригороде Львова). Наверное, отец достал или мама купила и принесла. Но горок там не было. Пришлось Джека приобщать к великому делу гужевых транспортировок. Но…
Упряжи специальной у нас с ним не было. Я садился на санки, держа в руках веревку, привязанную к его ошейнику, и кричал: но-о! И ждал, что сейчас помчимся… Но мой четвероногий друг не понимал. То есть он не понимал ничего. Ни команды, ни веревки, ни перевязи на своем горле — со всем этим он впервые столкнулся в вольной бездомной жизни. Конечно же, он крутился вокруг, прыгал, искательно заглядывал мне в глаза и был уверен, что должен лизнуть меня в лицо. Поверьте, он с радостью протащил бы санки и меня в них по свежему снегу, если бы понимал, что он теперь ездовая собака… Ой, сейчас в голову пришло: девушка любит суженого, выходит замуж, ее романтичный настрой растет и крепнет, но тут она узнает, что романтика позади — пора посуду мыть, полы и стирать носки суженого… Вот и Джек думал, что веселье продолжается, что со снегом радостей будет еще больше, а я пытался ехать на нем. Я не осуждаю его. А тогда и подавно не судил, на санках я спустился пару раз с наката над уличным погребом.
А с Джеком мы вскоре на зайцев отправились. С нами были мой друг Сашка и его собака Рекс. Сашка гордился Рексом — тот был овчаркой. Немецкой. Сейчас я понимаю, что он отдаленно походил на “немца”, но тогда я точно знал, что у моего друга шикарная и серьезная собака. И Рекс показал нам, что не зря хлеб ест. Когда на поле, присыпанном снегом, мы все же встретили зайца, Рекс рванул за ним, как гепард за антилопой. Правда, заяц попался подлый. В скорости он проигрывал, потому выполнял маневры: когда пес приближался сзади, косой делал поворот под прямым углом и бежал в новом направлении, а Рекс, как тяжелый крейсер, продолжал идти прежним курсом. Потом понимал — что-то не так, тормозил, находил зайца взглядом и опять кидался за ним. И так несколько раз.
Если бы его друг Джек участвовал в деле, может, мы бы вернулись домой с изжеванным зайцем. Но мой пес опять неверно понял задачу. Он никуда не побежал (а может, он просто умным был), но рядом с нами возбужденно прыгал, визжал, лаял — в общем, всеми силами помогал приободрить нашу гончую. И когда Рекс вернулся, тяжело дыша и с языком между ног, Джек продолжал демонстрировать азарт и радость и опять заглядывал мне в глаза, словно спрашивал: ну, как мы им дали?!
Джек — молодец. Лишь гораздо позже я понял, как нам повезло — заяц остался жив, вернулся к зайчихе и деткам. Уверен, он рассказывал им, что накостылял двум огромным церберам и двум страшным голодным мужикам. Мне шесть, Сашке девять, но для зайца мы были злобными великанами.
На этом мой опыт езды на собаках заканчивается. Еще я ездил на оленях по лопарским тундрам в Финляндии. Финны объяснили, что погонять оленей нужно звуком “йо!”, и я тут же отредактировал текст на “йо, мойо, дайошь Перекоп!”. Оленю призыв понравился, он аж хвостом завилял.
Ну, про лошадей много говорить не стану, в моей сельской жизни были разные лошадки, впряженные в телеги, в брички, в сани, под седлом и без седла. Про лошадей истории длинные и самодостаточные, опустим их сегодня.
Так что жизнь моя не была пустой и безрадостной.
Ваш Игорь Дылёв.
Берегите себя от запрягания.
Жалоба недели: Жизнь научила меня лишь тому, что всегда нужно брать с собой зарядку от телефона.
