Да присядь ты! — говорю…

— Да присядь ты! — говорю.
Ну, в самом деле — я бумаги подписываю, а она встала над душой, как моя совесть. Произнес я это и сразу вспомнил недавнюю дискуссию в Сети…
Спорили по поводу употребления выражений “кто крайний” и “присядьте”. Там какой-то кандидат филологических наук возмущался их “неграмотным” употреблением. Если его дочитать до конца, поймешь, что говорить “присядьте” можно лишь в спортзале, а как второе говорить, я и не понял. Он так долго рассуждал и сильно аргументировал, так много раз упоминал эти “кто крайний” и “кто последний”, что в моей слабой голове все смешалось. А может, я и не вникал особо, а лишь удивлялся тому, как много букв использует филолог в своих пламенных речах!

Когда-то я пытался понять, кого искать, подходя к очереди: крайнего или последнего? Обратил внимание на эту тонкость еще подростком, когда в одной из очередей у пункта приема стеклотары дискуссия переросла в вялую драку между вполне интеллигентными дяденьками — один из них не хотел, чтобы его называли “крайним”, а второй протестовал против “последнего”. И я попытался решить, чем пользоваться, чтобы по лицу не заработать от ценителей языка. Правда, уже тогда я догадывался, что поводов получить по лицу гораздо больше. То ли сигарет у тебя не окажется, то ли именно лицо твое активно не понравится Фоде с первого Шевченковского или Джону со второго…

Нет, дети, язык учить надо! Но от побоев вас вряд ли это спасет. Если только от родительских.
Мне кажется, это абсолютно вкусовой вопрос о “крайних” и “последних”. Вот спросите, кем мне больше нравится быть? Спасибо, что спросили. А мне все равно. Тут главное, что от прилавка я дальше всех. Мне вообще нравится выражение из фильма “Кин-дза-дза”:
— Это твое заднее слово?
— Заднее не бывает!

Я за что, кроме прочего, люблю русский язык? Он — живой. Он живой и дышит, он текуч, как огромная река, а порой похож на океан, когда в океане штиль, он не стоит неподвижно, а перетекает огромными… такими огромными волнами, что с нашей высоты и не видно. Русский язык такой же.
Сколько было споров вокруг ударения в словах “кулинария”, “феномен”, и что? Язык согласился и с теми, и с другими. Да, решение принимала конкретно профессура, высшие круги лингвистической общественности, но им ничего не оставалось. Люди говорили “феномен”, лично мне при ударении на “о” дурно становилось, и я упрямо пользовался “неправильной” формой. Пока ее “правильной” не признали. Так что, ваш покорный слуга, тоже на баррикадах бывал.

А приглашение присаживаться имеет очень четкий оттенок, если оно произносится не в спортзале. В нем звучит: “Садись, нормально садись, не на краешек стула, но не рассиживайся, у тебя минута-другая”.
В нашем отношении к языку много вкусового, субъективного и даже предвзятого. И можно не соглашаться с оппонентом, можно спорить, только драться не надо. И не стоит объявлять себя единственным пророком и единственным мудрецом. Стыда потом не оберешься.

А еще мода пошла коверкать язык в Интернете. Это словно хромой, который и так хромает, но еще и нарочито ногу подволакивает — думает, что  никто не догадается, что он в самом деле хромой. Люди, придумавшие так называемый олбанский язык, может, и умные, но на их грамотность я не поставлю. А, между прочим, вы заметили: мода на олбанский проходит? А ведь когда-нибудь придет мода на грамотность…

Ваш оптимистичный Игорь Дылёв.

Будем жить дружно!

Хитрость недели: Если заправлять одну штанину в носок, люди не будут ждать от тебя многого.

Поделитесь:

VK