Сегодня смеялась до слез. Причиной веселья стало письмо незнакомой дамы, опубликованное в газете «Моя семья». Дама пишет:
«Дело было в ноябре 1982-го. Купила нарядную блузку бежевого цвета. На следующий день надела и пошла в ней на работу. А там траур, Брежнев умер. Как-то за всеми этими событиями я про блузку совсем забыла. Потом вспомнила, опять на работу надела, а вечером узнаю: умер Черненко. Прошло какое-то время, я блузку не трогала, а потом достала, повертела, примерила. Вечером объявляют, что тяжело заболел маршал Устинов.
Мама сказала: «Так ты у нас все правительство изведешь» — и выбросила блузку…
Что с нами будет?
11 ноября 1982 года я с утра пораньше отправилась на Белоречку, чтобы взять интервью у главного врача Дома ребенка. Хотела побыстрее управиться: надо успеть купить подарок подруге и вечером пойти к ней на день рождения. Сидим с главврачом и беседуем о детях, тут в кабинет влетает бледная медсестра и со слезами говорит: «Брежнев умер! Только что по радио передали сообщение!» Я быстро выключила магнитофон, на который записывала интервью, и мы припали к репродуктору.
«После тяжелой и продолжительной болезни скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета СССР товарищ Леонид Ильич Брежнев…»
В этот миг для средств массовой информации все темы потеряли актуальность. Смерть вождя, его вклад в развитие СССР и КПСС стали темой номер один для всех изданий. О Брежневе говорили политики, рабочие и колхозники. Традиционный концерт к Дню милиции по телевизору отменили. День рождения подруга, конечно, не отменила, но празднование прошло вяло.
На следующее утро, часов в семь, ко мне домой прибежала зареванная радиожурналистка Лариса.
— Что, что теперь с нами будет? Как мы будем жить? — сквозь рыдания спрашивала она.
Смерть Брежнева переживали многие: рухнула хоть и не очень надежная, но стена, которая держала их по жизни почти двадцать лет. Было стабильно плохо, но неизвестность пугала еще больше.
Гудели фабрики и машины
В день похорон Брежнева школьники не учились, многие учреждения не работали — всеобщий траур. Мы с коллегами из редакции взяли две бутылки дешевого вина и пошли ко мне смотреть по телевизору похороны. Я недавно переехала в новую квартиру, из обстановки — телевизор и одно кресло. Сидели на полу, там же расставили стаканы и закуску. От экрана не отводили глаз.
Тысячи людей с мрачными лицами и траурными повязками, гудящие заводы и машины, плачущие женщины и первые лица страны. Думаю, вздрогнула вся страна, когда гроб с телом Брежнева чуть не уронили при спуске в могилу.
А соратники дорогого Ильича уже примеряли для себя кресло генсека.
Если звучит грустная музыка
Тогда мы еще не знали, что страна вступила в период, который народ потом назовет пятилеткой пышных похорон. С 1982 по 1985 год на высший пост приходили и быстро уходили больные люди, с которыми общество не связывало никаких надежд на улучшение жизни.
Андропов руководил страной пятнадцать месяцев. Почти все это время тяжелобольной генсек пролежал в больнице и главное кресло партии пустовало. Запомнился этот генсек облавами в кинотеатрах и в магазинах в рабочее время, введением на предприятиях журналов прихода и ухода сотрудников. Его жесткое правление людей пугало, раздражало, но никаких успехов в экономике и благосостоянии не принесло. Лишь недавно узнала: этот «железный» человек писал трогательные стихи и посвящал жене.
Похоронили Андропова, пришел Черненко. Народ уже внимательно всматривался в лицо нового вождя: здоров ли, сможет ли работать? Здоровья в лице не было, энергичности в движениях тоже. А когда на каком-то торжестве на Красной площади показали генсека, которого под руки поддерживали двое, стало ясно: пришел ненадолго. Черненко не запомнился ничем.
В период ППП, кроме названных генсеков, умерли маршал Устинов и главный идеолог Суслов. Люди уже знали: если по телевизору и радио с утра звучит грустная музыка, значит, опять кто-то умер. Народ научился разбираться в партийных хитростях. Когда умирал видный деятель партии, назначали комиссию по организации похорон. Тот, кому поручили возглавить похоронную комиссию, займет место покойного.
Скорби не было
В пятилетку пышных похорон люди разучились скорбеть — где ж тут взять столько скорби? И в мрачное время безнадеги пошел гулять черный юмор. Популярными анекдотами тех лет были байки про похороны.
— Скажите, Вам удалось купить билет на похороны? — У меня есть абонемент…Диктор Кириллов в черном костюме и с печальным лицом сообщает:
— Товарищи, вы, конечно, будете смеяться, но Черненко тоже умер…
А тут наступил 1985 год, и история сделала крутой зигзаг. Впрочем, это уже другая тема.
