Первая остановка экскурсии — река Кица. Через реку должен был идти железнодорожный мост, но вместо него — только бетонные опоры для моста. По легенде, в одной из них замуровали заключенного…
Байки про медведей
Но, как говорит наш экскурсовод Юрий Игнатьев, это лишь легенда. А путешествие продолжается.
«КамАЗ», который нас везет, так сотрясается на каждой кочке ухабистой дороги, что мне уже кажется: «Вот он — концлагерь, вот она — пытка!» Не покидает ощущение, что меня вот-вот укачает, а норвежец Фроде Лунд в какой-то момент подскочил и потребовал остановки автомобиля — его уже укачало.
В машине — полный языковой хаос: кто-то разговаривает по-русски, кто-то — по-норвежски. А сзади сидит Анатолий Петров и травит страшно похожие на анекдоты истории про медведей, а мурманчанка Ирина Пайкачева переводит все это на английский.
Мы — в лагере
Следующая остановка — 72-й километр, лагеря. Здесь общество «Мемориал» несколько лет назад установило деревянный крест, но табличка уже выцвела, и надпись теперь не прочесть, поэтому норвежцы пообещали изготовить новую табличку.
Затем нам показывают старый колодец (внизу есть вода, и если его почистить, то им можно пользоваться), лагерную хлебопекарню и остатки землянок.
А после этого Юрий Игнатьев делит всю делегацию на колонны по четыре человека — мы изображаем заключенных. Перед нами — двое ворот, и когда мы их пересекаем, то оказываемся прямо в лагере, по периметру — колючая проволока.
История одной семьи
Чета Тимофеевых — Василий Григорьевич и Галина Дмитриевна — дети спецпереселенцев, в этот лагерь они приехали в первый раз. Галина Тимофеева рассказала о своей семье и о родителях, о том, каким «кулаком» был ее отец:
— У дедушки была мясная лавка, и он записал ее на моего папу. А детей в семье много, и от этой лавки прибыли-то почти никакой. Когда папе было семь лет, дед выгнал его из дома. Вот такой и был из него «кулак», с мясной лавкой.
Также Галина Дмитриевна рассказала, что у ее мужа есть своя книга — «История одной семьи», один экземпляр они подарили руководителю норвежской делегации Осмунду Рёсту.
— Мы хотели бы подарить книги всем норвежцам, которые участвовали в семинаре, — добавляет она, — но у нас была только одна.
Они помнят
Осмунд Рёст рассказал, что в самом начале у них была идея провести три исторических семинара за три года. Так все и вышло — эта экскурсия была частью третьего семинара.
— Нас очень впечатляет та работа, которую проводит общество «Мемориал». Поражает то, что русский человек так мало знает историю своей нации, — говорит Осмунд. — В российских музеях много информации о Сталине, но о нем рассказывают только с одной стороны.
— В Мурманске есть музей, в котором все эти стройки представлены как подвиг народа, — добавляет Ирина Пайкачева, — а о том, каким мучениям подвергались люди, информации намного меньше.
В те годы партия решила построить железную дорогу от Кировска на восток, до Ревды. И появились на этой линии лагеря (лагерь на 72-м — один из них). Заключенные в них рубили просеки, делали насыпи, укладывали шпалы. Жили за колючей проволокой, в бараках, в землянках. Дорога так и не была построена.
Кроме советских заключенных, в этих лагерях также сидели многие норвежцы, поэтому современные врачи, учителя и люди других профессий (те, кто посещает исторические курсы по теме ГУЛАГа) так интересуются прошлым.
Авария
Экскурсия получилась очень интересной, а беседы на историческую тему — занятными и полезными, но на обратном пути произошла неприятность…
Мы ехали и пели песни, на этот раз даже никого не укачало, хотя машину по-прежнему сильно трясло. И вдруг нас подкинуло выше обычного — «КамАЗ» зацепился за камень и резко подпрыгнул, людей тряхнуло вперед, а затем с силой бросило вниз. Все произошло очень быстро: я ударилась грудной клеткой о поручень переднего сиденья и долго не могла дышать. Моим соседям — всем, кто сидел сзади, тоже пришлось несладко: одна женщина лежала в проходе на полу, другие также задыхались и держались за ушибленные места.
Машину остановили, двух женщин — русскую и норвежку — вынесли и положили на землю, оказали им первую помощь. Постепенно пришли в себя, вызвали «Скорую помощь» — врачи приехали в поселок Октябрьский. Мурманчанку увезли в больницу, а все остальные доехали до Апатитов на «КамАЗе».
Встретились
Вечером у меня все еще болела грудь от ушиба, и, чтобы убедиться, что ребра целы, я пошла в приемный покой. Врач посмотрел рентгеновский снимок, сказал, что все хорошо, заверил, что жить я буду, но ушиб еще поболит. И заодно спросил, сколько человек ехало в этом «КамАЗе» — мол, весь день приходят травмированные, и интересно, сколько их будет еще.
А через пару минут там же, в приемном покое, я встретила Осмунда Рёста и его жену Эльвиру. Они выглядели обеспокоенными и сказали, что у норвежки Эвы Ларсен перелом позвоночника, а с мурманчанкой, которую увезла «скорая», уже все в порядке.
P.S. После аварии в машине все приуныли, я вцепилась в поручень и уже не отпускала его. Больше никто не пел, и даже шутки типа «рашн экстрим» никого не веселили…
А Эве Ларсен апатитские врачи поставили диагноз «перелом в поясничном отделе позвоночника», через два дня после аварии ее транспортировали в Норвегию санавиацией.
