Петербургские студенты нередко становились героями произведений классической литературы: Грибоедова, Тургенева, Достоевского, а сам Петербургский университет два века оставался мечтой провинциального абитуриента. Кажется, что он доступен лишь избранным, самым успешным и целеустремленным. Так есть и, вероятно, так будет. Но всегда ли так было? Об этом мы поговорили с Ксенией Казаковой, автором научной монографии “Anima universitatis: студенчество Петербургского университета в первой половине XIX века”.
Ксения Казакова — старший научный сотрудник Центра гуманитарных проблем Баренц-региона КНЦ РАН, работает в научном центре с 2004 года. Она окончила исторический факультет и аспирантуру Петрозаводского государственного университета, а кандидатскую диссертацию защищала в Санкт-Петербургском университете.
— Я родилась и выросла в Апатитах, мои родители — ученые-химики. Наверное, поэтому я тоже видела свое будущее в науке, — рассказывает Ксения Сергеевна. — Я выбрала гуманитарное направление, историю — науку одновременно очень увлекательную и сложную. Несмотря на кажущуюся абстрактность, отвлеченность, она требует большой точности, объективности, внимания к фактам прошлого, способности соотнести прошлое и настоящее.
Тематика, которой в Центре гуманитарных проблем занимается Ксения Казакова, довольно обширна: социальная история, этнокультурные процессы на Кольском Севере, проблемы национальных школ, и в целом, образования в Арктической зоне. Но награду в конкурсе научных работ молодых ученых КНЦ РАН за 2019 год в номинации “Экономические и гуманитарные науки” она получила за работу по истории Санкт-Петербургского университета и его студенчества в XIX веке.
— Это совместный проект с Институтом истории СПбГУ, но тематикой университетского образования я занималась еще со времен своего студенчества. Мне всегда было интересно, как жили студенты сто-двести лет назад, как и чему учились, как был устроен их быт, жизнь, как управлялся и функционировал университет в то время, как проходило взаимодействие между студентами и профессорами. Исследование этих вопросов впоследствии вылилось в предмет моей кандидатской диссертации, а спустя годы — в монографию, написанную в соавторстве с Татьяной Жуковской, кандидатом исторических наук, доцентом Санкт-Петербургского университета. Книга была издана в Москве в 2018 году.
и посвященная университетской жизни Санкт-Петербурга.
В книге есть главы об университетских архивах, о правовом статусе студента, особенностях обучения, о студенческой субкультуре, об образе петербургского студента, каким он формировался в глазах городского жителя. Систематизированы данные о социальном облике петербургского студента, их распределении в дальнейшей учительской и военной службе, а также в системе управления Российской империи. Рассказано о досуговой жизни студентов, их корпоративных ритуалах, таких как дуэли, о студенческих кружках, национальных объединениях, изданиях, о способах развлечения — посещении трактиров, рестораций, театров и балов. С течением времени студенты становились все более общественно активными, увлекались политикой, организовывали воскресные школы для рабочих, благотворительные концерты для помощи беднейшим товарищам.
Главное, что отличало студента XIX века от современного, — его неполноправность в ведении имущественных или профессиональных дел и соответствующее отношение к семейной жизни. Вот, например, цитата о браке из главы “Петербургский студент в системе общественных связей”:
“В наше время дико было представить себе женатого студента; и в Казани, и еще более в Дерпте, кутилы или зубрилы — все одинаково далеко стояли от брачных мыслей, смотрели на себя как на учащихся, а не как на обывателей в треуголках с голубым околышем, — писал в своих воспоминаниях П. Д. Боборыкин…”. Брачный статус студента изменился коренным образом лишь с введением устава 1884 года, который официально допускал заключение брака во время обучения в университете с особого разрешения ректора, при условии, что материальное положение жениха соответствует семейным обязательствам. Но даже в 1900-х годах доля студентов, состоящих в браке, не превышала нескольких процентов от общего числа, притом часть их поступала в университет, уже будучи женатыми…”.
— Каким был университет в момент своего рождения?
— Санкт-Петербургский университет официально учрежден в 1819 году, но история его начинается ранее, в 1804 году, когда в Петербурге был учрежден Педагогический институт как отделение университета для подготовки народных учителей. Он через полтора десятилетия был преобразован в университет и на протяжении всей первой половины XIX века менялся, превращаясь из немногочисленного замкнутого сообщества в учреждение и сообщество, которое было способно давать профессиональное образование чиновникам, учителям, формировать будущих ученых по всем направлениям.
Университет стал площадкой для формирования национальных элит, в том числе польской, украинской, кавказской. До начала 1840-х годов к преподаванию привлекали немецких ученых и представителей других европейских государств, но уже к середине XIX века университет смог формировать собственную научную элиту из числа своих питомцев — академиков, исследователей, преподавателей институтов.
Когда был учрежден Педагогический институт, все места в нем были исключительно бюджетными — в то время это называлось “учиться на казенный кошт”. Студенты жили компактно, в зданиях университета, их обеспечивали столом, книгами, казенным платьем. За учебу они не платили, но после окончания обучения обязаны были шесть лет отслужить на государственной службе, как правило, на учительских должностях в гимназиях петербургского и других учебных округов.
Когда Педагогический институт был преобразован в университет, университетским уставом были закреплены привилегии выпускника. Например, он мог сразу получить 10-12 чин по Табели о рангах, что соответствовало личному дворянству и было важно для выходцев из более демократических слоев (в том числе из духовенства). Поэтому в университет стремились дети священников и мелких чиновников, рассчитывавших через образование построить успешную карьеру в службе. С середины 1830-х годов столичный университет стал престижным и для дворян, не исключая детей аристократов. Здесь учились сыновья министров, сенаторов, придворных. Это были уже “своекоштные” студенты, которые платили за обучение. Плата была невысока, но ощутима для небогатых семейств — 50 рублей в год в 1849 году.
Со временем статус казеннокоштного студента исчезает, но в то же время расширяется список различных целевых стипендий: территориальных, именных, благотворительных, ведомственных, стипендий Кабинета Его императорского величества, стипендий Царства Польского. В конце концов, к середине XIX века сложилась система разнообразной поддержки способных молодых людей. Она и сегодня представляет интерес как опыт государственной и общественной поддержки в образовании.
Остаться без материальной поддержки в столичном городе было равносильно жизненной катастрофе. В книге описаны случаи, когда студенты по разным причинам теряли право на денежное вспомоществование и начинали искать выход. Однажды студент, у которого не было средств заплатить за съем жилья, “поселился” на скамейке, в парке рядом с императорским дворцом, а чтобы привлечь внимание, написал на скамье: “Квартира студента Александрова”. Его забрали в полицию, но наказывать не стали. Дело дошло до императора Николая I и “украсилось” его собственноручной резолюцией, предписывающей дать студенту помещение в университете и денежное содержание. Вмешивался император в дела университета и в случае подозрений студентов в неблагонадежности.
— Почему ваша работа привлекла внимание конкурсной комиссии?
— Думаю потому, что образование играет сейчас большую роль во всех социокультурных процессах, а Санкт-Петербургский университет выступает как успешная модель современного университета. Тем интереснее исследовать прошлое старейшего университета России, период становления его академической корпорации. Книга рассказывает о начальном этапе развития университетского образования в стране, об особенностях национальной модели университета, которая во многом была заимствована из Германии, но дополнена более жестким регулированием и финансовой зависимостью от государства. Сегодня возникают новые формы образования (включая открытое и онлайн-образование), и в этой связи мне кажется возможным и нужным использовать исторический опыт развития одного из крупнейших университетов страны.
Влияние Петербургского университета распространялось на весь русский Север, Северо-Запад, территории которого в то время входили в состав столичного учебного округа. На этой территории выпускников распределяли на учительские места, школы региона всех уровней были объектом ревизий университетскими профессорами.
Механизмы административного, социального, профессионального взаимодействия внутри академической среды в ее прошлом важны как опыт для развития, например, МАГУ, который претендует на роль ведущего в Арктике. С этой точки зрения наше исследование также актуально.
— Как вы работали над монографией?
— Книга построена на обширном архивном материале, который впервые был введен в научный оборот, мне приходилось ездить в Петербург и работать в архивах. В основном, данные у нас из двух крупнейших архивохранилищ: Российского государственного исторического архива, где находятся фонды Министерства народного просвещения, и Центрального государственного архива Санкт-Петербурга, где хранятся фонды и документы Педагогического института и СПбГУ. Уникальность нашей книги в том, что этот материал впервые привлечен и систематизирован.
— А в сегодняшние времена возможно ли создать успешный университет на пустом месте? Ведь университетский город — это сложное понятие, с определенной эстетикой, архитектурой, музеями и галереями, научной и культурной средой…
— Если проводить параллели с историческим прошлым, то можно посмотреть на период, когда университеты только появлялись. В России в XIX веке существовало девять университетов, безусловно, Московский и Петербургский — крупнейшие, с особой историей и социальным составом. Но были и провинциальные университеты, например, Дерптский и Казанский. Именно они формировали вокруг себя социальную и культурную среду и даже экономическую инфраструктуру в небольших городах. Так что, на мой взгляд, наоборот, университет способен влиять на социум того города, где он расположен.
