Так, говоря словами Маяковского, невзирая на противоречивость оценок личности и творчества поэта, исходя из противоречий общественной жизни в России, его поэзия не сброшена с “корабля современности”, она всегда актуальна и на все времена.
В Великом Новгороде на памятнике “1000-летие России” среди 129 фигур самых выдающихся личностей в российской истории (на 1862 год) есть и фигура Михаила Юрьевича Лермонтова. В Год культуры в России отмечается 200-летие со дня рождения выдающегося русского поэта, прозаика, драматурга, художника, музыканта.
Отвечая насущным потребностям духовной жизни русского общества, творчество Лермонтова, в котором тесно переплелись гражданские, философские и личные мотивы, ознаменовало собой новый расцвет русской литературы и культуры. Оно оказало большое влияние на русских поэтов, писателей, нашло отклик в живописи, театре. Его стихи послужили источником для оперного, симфонического и романсного творчества, многие из них стали народными песнями. А такие произведения, как “Бородино”, “Мцыри”, “Демон”, “Маскарад”, “Герой нашего времени”, составляют золотой фонд русской литературы и культуры.
Учреждена памятная медаль “200-летие М.Ю. Лермонтова” для российских деятелей культуры. В честь юбилея поэта по всей стране и за рубежом проходят памятные историко-культурные мероприятия, в Конгрессе США была проведена лермонтовская конференция. Гений Лермонтова признан во всем мире и во все времена, произведения поэта переведены на многие языки мира, тем самым стали явлением и мировой литературы.
В октябре 2014 года впервые проходит Международный лермонтовский фестиваль, в честь 200-летия Лермонтова, род которого происходит из Шотландии. Мероприятия проходят в Шотландии и в России. Фестиваль затрагивает все формы искусства, которыми был отмечен гений Лермонтова, — литературу, живопись, музыку. Главным событием фестиваля стало открытие памятника Лермонтову 3 октября в городе Эрлстон — на родине Томаса Лермонта “Стихотворца” — месте происхождения его рода. В Парламенте Шотландии 2 октября прошла презентация официально зарегистрированного в государственном реестре тартана “Лермонтов 200”, разработанного к 200-летию рода (клана) Лермонтовых. В рамках фестиваля выпущена партия памятной сувенирной продукции, оформленной в цветах тартана. приобрести ее можно через Интернет на этой онлайн-витрине: http://lermontov200.printdirect.ru/
Мой полунощный гений
Еще в детстве, по вечерам, при мерцающем свете керосиновой лампы, листая томик стихов Михаила Юрьевича Лермонтова, я погружался в таинственный и чарующий мир его поэзии (“Таинственным я занят разговором” — говоря словами поэта). Меня волновала колдовская магия слов: вечер, свеча, ночь, сон, луна, звезда, небеса, туман, тайна — в их чудной вязи. И тогда мне казалось: есть нечто загадочное, мистическое, неземное в личности Лермонтова. Меня завораживала волшебная музыка его стиха, уносила в космические дали. Гораздо позже я встретил более “весомые” подтверждения своим ощущениям. Не перечесть людей, околдованных магией лермонтовских строк.
Владимир Набоков образно сказал о Лермонтове, что он — “Путь Млечный над горами”. Дмитрий Мережковский писал: “Он точно метеор, заброшенный к нам из каких-то неведомых пространств”, — и далее, размышляя о поэзии Лермонтова, продолжал: “Когда я сомневаюсь, есть ли что-нибудь, кроме здешней жизни, мне стоит вспомнить Лермонтова, чтобы убедиться, что есть”.
И как не вспомнить тут и Евтушенко с его монументальной фразой: “Поэт в России — больше, чем поэт”. Действительно, взять хотя бы “всеведенье пророка” из стихотворения Лермонтова “Пророк” — “И звёзды слушают меня… Бог гласит его устами!”. Или его “Предсказание”: “Настанет год, России черный год”… А ведь это провидческое стихотворение написал шестнадцатилетний юноша!
А что, если Лермонтову удалось бы прожить на десять лет дольше (как Пушкину)? Возможно, споры о приоритете того или другого на роль великого народного поэта-писателя стали бы бессмысленными. Только за отпущенные ему двадцать семь неполных лет Лермонтов так многое успел! Мощь таланта Лермонтова, что айсберг, по видимой части которого можно лишь только судить о его грандиозности.
И ведь начав читать Лермонтова, уже невозможно остановиться. Его поэзия так созвучна юности! Именно тогда (“на заре туманной юности”) пришла влюбленность в стихи Лермонтова, было в них что-то завораживающее, влекущее, они будоражили мысли, они играли всеми струнами души и сердца в стремлении подвигнуть к активному действию. Они соответствовали тому моему мироощущению: вселенская любовь, романтическая героика и пафос жертвенности горьковского Данко.
Юношеский взрывной максимализм в Лермонтове уживался с мудростью старца, радость бытия — с осознанием несчастья. Отсюда и контрастность его вдохновения и пера. Лермонтов написал “Прощай, немытая Россия”, но он же написал “Бородино”, ставшее патриотическим завещанием для всех поколений россиян.
Говоря словами Некрасова:
“Клянусь, я честно ненавидел! Клянусь, я искренне любил!” — это и о Лермонтове.
Тогда же, со школы, в сознании и утвердилась эта неразлучная пара: Пушкин-Лермонтов. Но вопрос, что притягательнее — ясность и лучезарность “земного” Пушкина или загадочность подлунного мира бездонно-глубокого, “небесного” Лермонтова — для меня тогда даже не стоял. А как же Пушкин? Блестящ, академичен, точен и верен действительности, как формула. Как в зеркале, отражал внешний порок, но взор его был слишком трезв, в то время как Лермонтов не бесстрастный, до конца не смирившийся, с негодованием вскрывал и обличал порок внутренний. Потому и отношение к Лермонтову сугубо личное, это все где-то внутри, в глубине, на уровне подсознания, он воспринимался эмоционально, не рассудком. Его слова действовали помимо смысла, верую — и все.
“Есть сила благодатная
В созвучье слов живых…”
О Пушкине было интересно говорить, а Лермонтов был и без обсуждения хорош. А толку-то обсуждать, что под его конкретной строчкой понимается, когда ее ощущаешь, переживаешь, когда над ней рыдать хочется? Разумеется, вопрос решался в пользу Лермонтова.
Тонкий анализ двух стихотворений Поэтов дал Розанов:
“Пушкин чувствует… идиллически, картинно, Лермонтов — физиологически. Последнее — гораздо глубже…” Далее, отмечая у Лермонтова совсем иные и состав слов, и движение души, и взгляд на предмет, чем у Пушкина, он заключает: “От этого действие их на душу глубоко, быстро, смущающее… без всякого преувеличения, слезы навертываются при чтении его строк, или сердцем овладевает восторг”.
Так и жили в моей душе, конфликтуя и диктуя “раздвоение личности”, Пушкин или Лермонтов, пока не примирил и укрепил мое смутное ощущение тот же Мережковский, сказав, как отрезав: “Пушкин — дневное, Лермонтов — ночное светило русской поэзии. Вся она между ними колеблется, как между двумя полюсами — созерцанием и действием”.
Пушкин и Лермонтов — два полюса русского поэтического космоса? И вправду муза Лермонтова так же всеобъемлюща, многогранна и полифонична, как и пушкинская, в ней все отразилось, сфокусировалось. Стихи его поражают гениальной простотой и мудростью, в них мастерство неразрывно с вдохновением. “Парус”, “Дума”, “Тучи”, “Утес”, “Родина” — их много, и все они безусловные шедевры, это вечные строки, достояние русской и мировой литературы. А любимое стихотворение “Выхожу один я на дорогу” — фантастической красоты и музыки, сверхчеловеческой мудрости и предвидения, звучит с невообразимых космических высот.
Таинственная повесть жизни и творчества Лермонтова таит еще немало загадок, далеко еще не раскрыта, до конца не прочитана. Любовь к нему требует многого, а главное, сердца, движения души.
“Я не хочу, чтоб свет узнал
Мою таинственную повесть;
Как я любил, за что страдал,
Тому судья лишь Бог да совесть!
Им сердце в чувствах даст отчёт…”
И если уж “Пушкин — наше все”, то Лермонтов в “этом все” — мое Евангелие, некий моральный кодекс. Бывают дни в наше непростое время, когда “в минуту жизни трудную” беру томик Лермонтова и:
“С души как бремя скатится,
Сомненье далеко —
И верится, и плачется,
И так легко, легко…”
Подготовил Николай Трофимов, Апатиты.
Удивительно для «ДД», с чего бы это? прагматиков на лирику потянуло.
«полунощный гений» — хорошо сказано, Лермонтов тот ещё мистик.