Да, компартии у нас вроде бы нет, но коммунисты живы, мы их слышим. И они по-прежнему уверены, что бесконечно строить одно счастье на всех — сытней и интересней, чем заниматься в одиночку своими личными проблемами.
Митинг в Апатитах 22 февраля никого не разочаровал. Он получился именно таким, каким его ожидали — сумбурным и злобным. Кроме требований снизить цены или собрать обратно СССР, кроме поздравлений с праздником Советской Армии, были желчные выпады в адрес властей и демократов, грязные сплетни, а тем, кто выступал не в такт, говорить мешали, кричали на них, свистели и даже порывались поколотить.
На ступеньках бывшего ГК КПСС постоянно присутствовала группа людей, часть которых жаждала спустить со ступенек инакомыслящих (отталкиваясь от идеи митинга), а вторая часть держала их за руки и уговаривала не связываться. Выглядело довольно искренне, но временами казалось, что перед зрителями просто разыгрывается банальная сценка «держите меня крепче, а то я не знаю, что щас будет…».
Все мероприятие можно разделить на три составные части: выступления, резолюции, плакаты и лозунги.
ЧАСТЬ 1.
Слушая выступающих сегодня, поневоле вспоминаешь митинги демократов и сравниваешь. Те были сдержанней, аргументов и фактов у них было побольше. Почему же так горячатся сторонники коммунизма, почему злятся? Почему год-два назад они в основном молчали, хотя нельзя было не предвидеть их поражение? Неужели не предвидели? Или ждали указаний сверху?
Такое впечатление, что власть у коммунистов отобрали совершенно неожиданно — вломились ночью и силой вырвали. И теперь они переживают и обижаются. Спросонок. И кулаками размахивают.
И еще характерная деталь: на митинге слушали только то, что хотели услышать. Так что выступать было не очень интересно. Если вы кричали, что Ельцина надо положить на рельсы и переехать поездом, это вызывало восторг. Если говорили, что разваливают бывший Союз сами бывшие коммунисты, например, как Кравчук, вам шумели и не давали говорить дальше. Если вы выступали интеллигентно, но, не клянясь в верности соцвыбору, то ведущий митинга мог бросить вдогонку реплику: ой, мне стыдно за такого интеллигента…
В общем, несмотря на шум и гам, было скучновато.
ЧАСТЬ 2.
Над резолюциями, видать, думали тщательней. Ругани здесь нет и, если отбросить обороты, по которым мы уже соскучились («разделяем озабоченность трудовых коллективов, многих граждан создавшимся глубоким политическим, экономическим и духовным кризисом», «недвусмысленная воля народов», «сепаратизм», «национализм» и т. п.), то со многими требованиями можно и согласиться.
Защитить трудовые сбережения граждан от инфляции.
Стимулировать производство товаров…
Отменить грабительский 28-процентный налог на продовольствие и медикаменты…
Установить размеры пенсий и стипендий не ниже минимального прожиточного уровня, ввести их индексацию…
Восстановить дотации из госбюджета на хлеб и молоко…
Но некоторые моменты опять же вызывают недоумение.
В одной резолюции заключены требования отставки правительства Ельцина — Гайдара, и тут же к этому же правительству предъявлены перечисленные требования. Не собьет ли это с толку правительство: чего делать — в отставку уходить или требования удовлетворять?
Или вот в резолюции об отношении к ликвидации СССР. Главная ее мысль: возродить СССР. Это понятно. А вот — как? Как вернуть обратно прибалтов, молдаван, кавказцев? С помощью оружия? Кровью? Но почему так скромно? Почему из всей Европы Союз нерушимый не устроить? Подумаешь, миллионом больше, миллионом меньше — лишь бы идея восторжествовала…
ЧАСТЬ 3.
Эта часть, пожалуй, самая сильная. Здесь политические страсти соединились с высоким штилем поэзии. Все вокруг было уставлено большими и маленькими плакатами со стихами. Цитируем:
Ельцина — в отставку, Ельцинизм — на свалку!
Латы — на заплаты. Талоны — на кальсоны!
Референдум проводили, быть — не быть Союзу.
Ну а в Пуще порешили: устранить обузу…
Сколько горя, сколько скорби рвут на части нашу грудь.
Сладко пел нам некто Горби, а теперь вот не вздохнуть.
У какого бы Артема мне компьютер раздобыть,
чтоб умел бутылку масла на три месяца делить?
Мы на место партократа посадили демократа,
оказался демократ бестолковей во сто крат…
Ну, в общем, поэзия, лирика…
Что из всего этого следует? Нас зовут обратно к коммунизму. Ради Бога, как говорили когда-то давно, колхоз — дело добровольное. Говорят, что будет лучше. А вот тут уже некоторые сомнения одолевают: кому — лучше? Всем? Не исключено опять же. Но для этого слишком многих уже перевешать придется.
