Поздним вечером 10 августа на перроне апатитского вокзала было необычно много людей в форме МЧС. Они встречали поезд из Архангельска, на котором ехали их коллеги. Впервые сотрудники второго отряда Федеральной противопожарной службы тушили лесные пожары.
— Ой! — вскрикнула Надежда Крупинская и кинулась на шею мужу Михаилу, помощнику начальника караула ПЧ-8. — Что же ты небритый такой?!
Это была, пожалуй, самая эмоциональная встреча. По реакции Надежды можно было подумать, что прошло не меньше месяца. На самом деле командировка длилась полторы недели.
— Страшно было провожать?
— Проводила, и все как-будто замерло, остановилось…
О том, что в Архангельской области горят леса, центральные каналы телевидения начали сообщать 26 июля. Говорили о больших площадях пожаров, сильном задымлении, от которых страдают жители городов. Наши пожарные видели все это собственными глазами.
— В 00 часов 28 июля приказом МЧС в Архангельской области объявили чрезвычайную ситуацию, — рассказывает Андрей Мылюев, старший инспектор отдела кадров отряда. — Для сотрудников это значит отмена отпусков, отгулов, то есть переход на особый режим службы — “готовность №1”.
Следом пришел еще один приказ — направить в Архангельскую область сводный отряд пожарных Мурманской области. И уже 29 июля 10 апатитских пожарных поехали в командировку в район Кенозерского национального парка. Старшим нашей группы и стал Андрей Мылюев, отказавшийся ради командировки от отпуска — билеты пришлось сдать. Но у Андрея Николаевича на то были особые причины — он ехал спасать свою малую родину.
— На подъезде увидели сильный смог и дым. Лагерь разбили на уже выжженной территории, ближайший к нему очаг был километрах в шести, — рассказывает Мылюев. — Работали в две смены — с раннего утра до позднего вечера. Горело сильно, там, где болота — медленнее, хотя болотами те места назвать сложно — по ним в летней обуви спокойно пройдешь и ног не замочишь. Территории, которые нам достались, большие — площадью до 18 гектаров. Ситуацию ухудшала погода — жара и отсутствие дождей.
С огнем они справились за девять дней, не допустили, чтобы пламя перекинулось на поселки, к одному из них огонь подошел совсем близко. Все это время жили даже хуже, чем в полевых условиях: палатки под палящим солнцем, столовая — три стола и лавки под тем же солнцем, роль рукомойников выполняли обрезанные пластиковые бутылки. И все! Поэтому и приехали со специфическим загаром, небритые и с усталостью в глазах, которая от встречи с родными и коллегами сменилась радостью.
