Недавно в суде слушали дело о гибели Валерия Завадского. Валерия Дмитриевича зарезали, но в нашем государстве человека, сделавшего это, убийцей назвать нельзя. Так же, как и то, что он сделал — убийством или преступлением.
Слово за врачами
21 декабря прошлого года семья Завадских лишилась мужа, папы, дедушки. Напомню, как это произошло.
Около девяти часов вечера Валерий Дмитриевич возвращался с работы и заехал в магазин на улице Московская. Когда он вышел из магазина и направился к своей машине, к нему пристал нетрезвый незнакомец: сначала ругался, а потом, когда Валерий Дмитриевич что-то сказал в ответ, бросился на него. Началась драка, мужчины упали на капот автомобиля, а потом нападавший сильно ударил Валерия Дмитриевича сначала в шею, потом в живот. Когда нападавший повернулся в сторону людей, стоявших неподалеку, в его руке блеснул нож.
Потом мужчина быстро ушел. Валерий Завадский умер на месте. Нападавшего нашли быстро — следы крови вели прямо в его квартиру.
Уголовное дело возбудили по части первой статьи 105 УК РФ “Убийство”. Как положено во время расследования подобных преступлений, подозреваемый должен был пройти психолого-психиатрическую экспертизу. Ее результаты и определили исход дела.
Отвечать не способен
Согласно результатам экспертизы, подозреваемый страдает хроническим психическим расстройством, осложненным синдромом зависимости от алкоголя. А в момент “совершения инкриминируемого ему деяния он не мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими”. Попросту говоря, человек был невменяем. Такое заключение дает суду только одну возможность — освободить человека от уголовной ответственности и назначить ему принудительные меры медицинского характера. Постановление об этом и вынесли в суде 22 марта.
— Получается, что за смерть отца никто не ответит, — говорит Лена Завадская, дочь Валерия Дмитриевича. — Теперь убийцу отправят в больницу, а разве это наказание? Непонятно, на какой срок он туда отправится. А когда его выпишут, он опять может убить…
Да, отец Лены — не первая жертва этого человека. 18 лет назад он убил врача-психиатра прямо в его рабочем кабинете. И тогда его тоже признали невменяемым и тоже назначали принудительные меры медицинского характера. В больнице он провел семь лет, в 2001 году вышел, а спустя 10 лет снова убил.
— Кто отвечает за таких людей? Почему его выпустили? Наверное, решили, что он не опасен, а раз так, раз он все-таки опасен, кто этого не увидел, не понял? — у Лены сейчас вопросов очень много, но ответ на них один — такой закон.
Защищает не нас
Законодательство нашей страны, как оказалось, действительно очень гуманно относится к людям, психически нездоровым. До такой степени гуманно, что кажется, их защищают больше, чем тех, кому они уже навредили или готовы навредить. Принудительно лечить их нельзя, только в очень исключительных случаях, да и то, чтобы положить опасного человека в стационар, врачу надо много чего сделать. Будет ли врач заморачиваться бумажной волокитой — большой вопрос.
Больной может отказаться от лечения, и врач должен лишь объяснить ему последствия такого отказа.
Тех, кто совершил запрещенное законом деяние (невменяемых государство не считает преступниками), помещают в стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением. Срок никем не оговаривается, каждые полгода пациента комиссионно обследуют, и если комиссия врачей решит, что выпускать можно, выпустят. Есть мнение, что врачи стараются как можно быстрее выписать таких пациентов, потому что собирать комиссию, писать кучу бумаг — хлопотно. Так или иначе, но выписка из больницы — на ответственности врачей, только ответственность эта формальная. Если выписанный пациент что-то совершит, врачи ответственности не понесут.
После выписки пациент попадает под наблюдение участкового психиатра. А это значит, что с определенной периодичностью он должен приходить к врачу, принимать выписанные им лекарства, а доктор следит за изменениями в психике пациента, и если что не так — обязан поместить на обследование или лечение в стационар. Опять же — с согласия пациента, спрашивать его не будут лишь в случае, если он представляет опасность для себя либо окружающих или не может себя обслуживать. Если же человек не приходит на приемы — доктор должен забить тревогу. Ну а если врач не обратил на это внимания?..
— Очень странное законодательство, — считает Лена. — Таких людей надо пожизненно изолировать от общества. Иначе никто из нас не застрахован от того, что случилось с моим папой. Неужели тем, кто писал такие законы, не страшно?
Может ли обычный человек повлиять на законодателей, чтобы они внесли поправки в закон? Каким образом? Эти вопросы больше всего волнуют Елену Завадскую. Если вы знаете — пишите в редакцию или на наш сайт.
Адольф Шикльгрубер поступал с такими однозначно. Думаю Елена Завадская была бы с ним согласна. Или нет?
Адольф много с кем поступал по справедливости. Елена, не забывайте где живёте. Только в нашей стране укравший мешок картошки может получить 5 лет строгого режима. А зарезавший человека получить условку или же вовсе избежать ответственности.