Теперь они американцы

Сан-Франциско. Как живут наши люди за океаном

Недавно в Интернете мы нашли бывших соседей по дому №28 на улице Северная. Они уехали из Апатитов много лет назад, и никто не знал, как сложилась их жизнь. Где, в какой стране они живут? Оказалось, теперь они — настоящие американцы.

Предпосылки

Людмила Третьякова родилась и выросла в Апатитах. Ее девичья фамилия — Парканская. После окончания университета в Петрозаводске они с мужем работали в карельской деревушке. А позже, в 1980 году, уехали в Молдавию, в Бендеры, получили квартиру. Казалось, все хорошо, но началась война.

Эта “война” в Бендерах перевернула жизнь Людмилы и ее семьи. Так называемый “приднестровский конфликт” зародился еще в 1989 году, когда молдавское правительство вдруг решило сделать молдавский язык государственным и запретить русский язык. В противовес этому решению появилась русскоговорящая Приднестровская Республика, куда вошли четыре крупных города Молдавии — Тирасполь, Бендеры, Рыбница и Дубосары. Естественно, правительство не захотело терпеть попытку “разбазаривания” и “кромсания” на кусочки своей территории. Начались межнациональные конфликты.

Боялись и ничего не знали

— С февраля 1992 года в городе сохранялась неспокойная обстановка, — вспоминает Людмила. — В то время мы с мужем работали в одной школе, и две наши дочки — Оля и Женя, учились там же. На летние каникулы девочки отправились в лагерь в Одессу, к морю. А на выходные, 19 июня, мы с сыном Сашей поехали их навестить. Выехали утром на электричке в Одессу. Через полчаса после ее отправления началась война…

Третьяковы узнали об этом только на следующий день.

— Добраться до Бендер было невозможно — поезда не ходили, дороги были перекрыты. По городу ездили и стреляли танки, разрушали дома, убивали людей… Руководители лагеря разрешили нам на какое-то время остаться.

Через пару дней всем желающим предложили выехать в другие санатории или дома отдыха Украины. Мы подумали, подумали и поехали. Учителя везде нужны, а будет работа — будет и кусок хлеба. Увезли нас в Западную Украину, в городок под названием Залещики…

Не хочу больше здесь жить!

Домой Третьяковы попали только в конце августа, когда военные действия в городе поутихли и ситуация немного стабилизировалась. Вернулись в разграбленную, разворованную квартиру, из которой мародеры вынесли все.

— Я и раньше говорила, что не хочу в Бендерах больше жить, а когда увидела это, сказала: все, едем. Уехать мы могли только в Израиль, — продолжает Людмила. — На следующий день мы отправились в Кишинев, в Израильское посольство. И вот она, судьба! Представитель посольства объяснила, что мы чуть-чуть опоздали и не попали в поток, когда документы готовились за неделю, а люди сразу же выезжали. Сейчас нужно ждать два месяца, пока идет оформление документов.

Разочарование

Узнав, что Люда собирается в Израиль на постоянное место жительства, забеспокоился ее дядя, уже двадцать пять лет живший в Америке. “Что же вы делаете? Зачем же вы едете из одной войны в другую?” — спрашивал он.

— Трудно было объяснить кому-либо, что надломилось очень важное внутри меня — доверие к людям. Было дико и странно опасаться людей, не верить им. Не знать, кто перед тобой — тот же доброжелательный сосед молдаванин, с кем всегда мило общались, или же националист. У них была в голове одна мысль: “Чемодан, вокзал, Россия” — лозунг отстаивающих “национальный суверенитет” единой Молдавии. Когда дядя предложил нам поехать в Америку, мы согласились.

И снова учиться!

Первые годы в Америке были очень трудными. Сейчас Третьяковым сложно представить, что они все это преодолели и вынесли.

— Особенно тяжело было материально. Все учились в языковой школе, никто не работал. Жили мы на “вэлфер” — это государственное пособие для малоимущих семей, еще давали “фудстемпы” — талончики на питание. Первые полгода, пока еще имелись деньги платить за квартиру, было нормально. Потом стало гораздо, гораздо хуже…

Людмила подрабатывала, убирала квартиры. Сначала — только по выходным, потом — в любые дни. Уставала страшно, но была довольна, когда приносила домой немного денег, детям могла купить вкусненькое или что-то из одежды. Было понятно, что жить так невозможно, изматывая себя работой, которая не приносит нормального куска хлеба и не обещает будущего. И тетя Людмилы тоже считала, что нужно двигаться вперед, нельзя бояться.

— В то время компьютерная индустрия была на сaмом пике развития, да к тому же мы жили рядышком с Силиконовой Долиной! Здесь, в Сан-Франциcко, находились десятки различных русских компьютерных школ. Но тетя настояла, чтобы я пошла только в американскую школу. Я впервые научилась включать компьютер и нажимать на клавиши. Учились мы пять дней в неделю, с семи утра до часу дня, потом можно было оставаться в лаборатории заниматься — дома-то у меня компьютера не было. На уроках я понимала мало — ведь все по-английски! Но слушала очень внимательно, делала все упражнения, до посинения сидела в лаборатории. Все это — весь этот компьютерный мир — было абсолютно новым для меня.

А вечерами вся семья сидела за учебниками.

— Муж на курсах языка не очень долго учился, нужно было кормить семью, работать. Мы вместе решили: сначала учиться буду я, а когда устроюсь на работу, тогда он будет об учебе думать. И пошел мой бедный муж, учитель русского языка, человек, который писал доклады и выступления для мэра города, работать в фирму, где делали паркетные полы.

Держал эту фирму один русский. Платил, конечно, копейки. Юра был “помощником”, подмастерьем и… единственным трезвым человеком в бригаде к концу рабочего дня. Работал и тогда, когда я закончила учебу и пыталась устроиться на работу. Очень тяжело было. Ссорились, ругались, срывались… Водку пили по пятницам и выходным. Депрессия была, безысходность, руки опускались. Но о том, что приехали в Америку, не жалели.

Третьяковы верили: трудности временные. Людмила окончила школу программистов и после долгих поисков нашла работу. Сейчас она трудится в компании “Bayshore Technology Park”.

У старшей дочки Жени все само собой получалось. До Америки она английский не знала, но “схватила” язык быстро. Школу Женя оканчивала уже в США. Сейчас она работает в банке, имеет высокую должность и хорошую зарплату.

Средняя дочка, Оля, закончила американскую школу с отличием. Потом получила два высших образования по специальностям “немецкий язык” и “международные отношения”. Ее мечта — стать дипломатом.

Сын Саша работает в компьютерной компании, растет профессионально, постоянно изучает новые компьютерные технологии. Вывел свою компанию на ведущее место во всех “поисковиках”. Его очень ценят на работе. Друзей у Саши очень много, дом Третьяковых постоянно полон молодежи.

Как и 15 лет назад, Третьяковы ни о чем не жалеют и считают, что сделали правильный выбор. Но иногда все же вспоминают… Апатиты. А когда получили весточку от бывших соседей по дому на улице Северной, говорят, на душе потеплело.